У меня к его темнейшеству несколько иное отношение было, а потому я промолчала.

– Дэя, – голос лорда-директора вдруг стал сиплым, – я… могу тебя поцеловать?

И что тут скажешь?

Обещала – нужно выполнять. С другой стороны, соглашаться как-то страшно. И все же слово я дала, так что…

– Да, – прошептала я, зажмурив глаза от страха.

Очень-очень бережно меня развернули спиной к стеклянной стене, совсем нежно погладили по щеке, невероятно ласково обняли одной рукой за талию, вторая легко приподняла подбородок, и губы лорда Тьера прикоснулись к моим… Только прикоснулись и замерли на мгновение… Я дыхание задержала, глаза решила и вовсе не открывать и неожиданно для самой себя тихо застонала, стоило Риану сделать поцелуй чуть более ощутимым.

– Боишься? – шепотом спросил лорд-директор, касаясь губами моих губ.

– Нет, – выдохнула я, а потом вдруг улыбнулась и спросила: – А вы часто целовали девушек?

– «Ты», – поправил магистр, чуть отстранившись и осторожно убирая растрепавшиеся пряди с моего лица.

– Ты, – согласилась я.

– С тобой ощущение, что я все делаю в первый раз, – ответил он, – и очень страшно сделать что-нибудь не так… Я никогда не боялся совершать ошибки, Дэя. Но с тобой все изменилось.

Мне было сложно это понять – лорд Тьер, Первый меч империи, член ордена Бессмертных, сильный, решительный, смелый, и вдруг такое. Словно в нем жил другой человек, бережный, бесконечно нежный, справедливый, заботливый и добрый.

– Улыбаясь, ты словно светишься, – вдруг тихо произнес он, прерывая поток моих рассуждений, – моя прекрасная маленькая Дэя, самая красивая на свете и в мире Тьмы…

– Можете меня еще раз поцеловать, – почему-то сказала я.

И без разницы, что для этих слов оправдания у меня уже не было.

– Да? – Нежные губы вновь накрыли мои, затем скользнули по щеке, и, почти касаясь мочки уха, Риан тихо спросил: – А с чем было связано твое «да» в первый раз?

Молчи, Дэя, молчи…

– Даре пообещала, – все-таки не смолчала я.

Нежность в мгновение сменилась напряженностью, и Тьер сдержанно переспросил:

– Что?

– Я пообещала Даре, что дважды скажу вам «да». – Глаза были закрыты с начала второго поцелуя, а теперь я их даже зажмурила. – И сдержала слово… Первое «да» по поводу ужина и второе «да» – разрешение на поцелуй…

Глаза не открываю, страшновато как-то. Лорд-директор некоторое время молчал, но из объятий не выпустил, потом тихо спросил:

– Третьего «да» там не завалялось?

– Нет, – прошептала я.

– Жаль, – искренне ответил магистр.

Я глаза открыла, недовольно посмотрела на некоторых с семейными артефактами и все же задала этот вопрос:

– Вы же знали, что означает надевание на вас медальона, который ХарЭнго! – Я даже не спрашивала, я утверждала.

Уголки его губ поползли вверх в тщетной попытке удержать улыбку, но выходило с трудом. Однако магистр сдержался и, все так же стараясь не улыбаться, произнес:

– Ритуал передачи ХарЭнго не заключается в надевании на мою шею данного артефакта. Все намного чувственнее, сложнее и, не буду отрицать, значительно эротичнее. Однако я не имею права посвящать тебя в таинство до первой брачной ночи. Мне жаль.

Я промолчала, продолжая изучать взглядом его хитрые глаза.

– Можно вопрос? – уже просто-таки едва сдерживая улыбку, спросил Риан.

– Можно, – хотя вообще-то хотелось отказать.

– Причиной двойной уступки Даре являлась книга магистра Тесме? – И взгляд такой веселый.

– Ну-у-у… да, – созналась я.

Вот теперь улыбку он уже и не скрывал, как и лукавый блеск в глазах, а затем последовал крайне интересный вопрос:

– А если я достану тебе эту книгу, на одно-единственное «да» могу рассчитывать?

Естественно, я ответила:

– Нет.

– Нет?! – Магистр заметно расстроился. – Жаль.

Приятно, когда есть возможность диктовать условия, я и начала: