Он видит и тех, кто выковывает мечи и готовит другое оружие. Мастер вкладывает в оружие песню, которое оно будет петь. Вирд слышит ее, она не о людской крови… Те же слова, что и в устах несчастной женщины в лесном поселении, потерявшей ребенка: «Пусть прокляты будут Древние и их порождения. Пусть повержены будут Древние. Пусть падут их слуги. Месть да свершит свободный народ, изгоняя зло, освобождая родной край».
Вот работает целитель, он восстанавливает ногу девочке, которая случайно сломала ее. Вирд не только увидел голубые потоки, но и ощутил боль ребенка.
Вирд видит человека, стоящего вне купола с поднятыми вверх руками. Он так закутан в меха, что не понятно даже, мужчина это или женщина. Но Вирд знает, чем тот занят: он отгоняет облака, несущие снег, от купола – теперь снег выпадет дальше на севере.
В центральном круглом здании из белоснежного мрамора Вирд видит семерых мужчин и двух женщин. Они – те, кто создал светильники над городом, те, кто зажигают негаснущее пламя, греющее дома. Их Сила похожа на заключенное в прозрачную сферу пламя, она вспыхивает, полыхает, ее окружает сияние. Эти девять – самые уважаемые и почитаемые в городе люди. Благодаря им здесь светло длинными ночами, что продолжаются половину года, благодаря им под куполом тепло, несмотря на вечную зиму вокруг. Они – те, кто поддерживают жизнь: Повелители Огня, Огненосцы, Мастера Огней… Вирд всматривался в каждое лицо и знал каждое имя: рыжеволосый Этас, худощавый хмурый Китар, смуглолицый Дажд, высокий и широкоплечий Мийяр, стройная и тонкая как молодое деревце Тойя, златовласая Инайса, черноглазый Алифэйс, белокурый Оур, пепельноволосый Фанс.
Все утро Вирд вспоминал последний приснившийся ему сон, о предыдущих он старался не думать. Существует ли на самом деле такой город во льдах? Почему люди эти, среди которых так много Одаренных, живут в той холодной и темной стране? Вопросы в его голове столпились, как рабы в очереди за лепешками в обеденное время. И он знал здесь только одного, кто мог ответить ему. Вирд слонялся по лагерю, дожидаясь, пока проснется Гани Наэль, и не решаясь будить его. Он поболтал немного с Ого, который сейчас только и мог думать, что о мечах. Впрочем, нет… еще на девушек он отвлекался, расцветая широкой улыбкой, когда одна из симпатичных бывших рабынь проходила мимо, и сразу же делая виноватое лицо, когда замечал прищуренный пристальный взгляд Фенэ.
Сейчас к’Хаиль нигде не было видно, а миловидная кудрявая Лития шла прямо к ним, неся на плече кувшин с водой. Арайская девушка мягко ступала, покачивая крутыми бедрами, платье подчеркивало изгибы ее загорелого красивого тела, волосы искрились в лучах утреннего солнца, она улыбалась. Ого тут же вскочил с бревна, на котором сидел, подбежал к ней, но Лития не обратила на него внимания, зато принялась стрелять глазами в Вирда. Подойдя ближе, она сказала сладким и тягучим, что мед, голосом:
– Я видела тебя без одежды…
Вирд вспыхнул. Когда это? И тут же понял: когда он был в оттоке после боя; наверное, это она смывала с него кровь.
– Ты сражался, как воин, – добавила девушка, шепча в самое его ухо, отчего стало щекотно, и он почувствовал, как пылают и щеки и уши…
Ого вначале хмурился, а затем начал ухмыляться, видя смущение Вирда. Кутиец!
Вирд поднялся с бревна и отскочил в сторону от Литии, чем вызвал недоумение, а затем громкий смех Ого. Девушка тоже засмеялась, направляясь к шатру Фенэ. Вирд, чувствуя, что он сейчас красный, как Арайская Кобра, старался не смотреть на друга и думал, чем бы отвлечься. Благо что Мастер Наэль уже покинул свое спальное место у затухшего костерка.
Музыкант выглядел невыспавшимся, он не любил ранних подъемов, но к завтраку все-таки вставал. Гани Наэль, одетый в свою неизменную красивую тунику из блестящей ткани с нарисованными на ней диковинными птицами, неразлучный со своей холщовой сумкой, отпустивший недельную щетину, со стянутыми в хвост пепельными волосами, сидел на поваленном дереве и хмуро глядел, как помешивают варево в котелке.
Он поднял голову и кивнул приближающемуся Вирду.
– Ответь мне на несколько вопросов, – с ходу сказал Вирд.
Гани криво усмехнулся:
– Когда станешь Верховным, подаришь мне дом на берегу озера Фаэлос за то, что я тебя отыскал в Аре, привел в Тарию и по дороге ответил на три миллиона твоих вопросов. – Он махнул рукой. – Спрашивай!
– Кто такие Древние? – Вирд хотел спросить о городе во льдах, но почему-то именно заданный вопрос оттолкнул все остальные в очереди и стал первым.
– Древние? – удивился Гани Наэль. – Ну… есть легенда, что когда-то, еще до основания Тарии шесть тысяч лет назад, они правили здесь… Правили всем миром. Кто они такие, я не знаю. От них остались только сказки да ругательства: «раздери меня Древний», например… А в сказках говорится по- разному; кто-то описывает их с рогами на головах, кто-то говорит, что у них и вовсе собачьи головы, а еще есть хвосты и щупальца. Какими они были на самом деле и были ли вообще, никто не знает. В Аре, например, и слова-то такого нет – «Древний». Они другим пугают детей – Атаятан-Сионото-Лос – на древнеарайском значит «купающийся в крови». Его произносят только шепотом. В Аре верят, что если пять человек одновременно громко произнесут его имя – он проснется. – Гани взглянул на Вирда, а тот почувствовал, как кровь отхлынула от лица.
«Атаятан-Сионото-Лос» – он слышал это имя во сне… Или, может, кто-то когда-то рассказывал ему. Может, в детстве, которого он не помнит…
– Говорят, что Древних убили Мастера Огней, а затем основали Город Семи Огней, а назвали его так потому, что Мастеров этих было семь, – продолжал Наэль. – Я даже знаю балладу о том, как Огненосец убивает молнией древнее чудовище.
