Неонила сдёргивает парик.

Они легонько стукнулись темечками и уподобились сиамским близнецам.

Я разглядываю их в упор. Из приоткрывшегося рта девушки капает белёсая жидкость – та загадочная субстанция, основа существования головоляпов. На столешнице успевает образоваться лужица, прежде чем губы мигрируют в верхнюю часть щеки. Теперь между ними видны коренные зубы – моляры. А вот и маленькое ушко Неонилы решило попутешествовать по размягчившемуся черепу. К моменту отключения от Слипания облик липкоголовой, конечно же, восстановится. Органы на лице Козьмы тоже колобродят, но его преображение меня нисколько не трогает. Чего хорошего, в самом деле, от него можно ожидать? Но вот девушка…

Наконец, ляпуны с влажным чмоканьем разъединяются.

– Я уже вернулся! – бормочет Козьма. Будто разбуженный человек, который очень старается казаться бодрым.

Я предлагаю:

– Давай пройдёмся!

Мне противно смотреть на Неонилу. Так же гадко, наверное, монаху было смотреть на красивую девушку, оказавшуюся ведьмой.

Козьма любезно прощается с липкоголовой. Поцелуи в губы и объятия… Я примечаю, что парочка старается не соприкоснуться черепушками. Неконтролируемое слипание? И такое бывает?

Поднимаясь из-за стола, я убираю в карман салфетку.

Мы выходим на улицу. Какие всё же откормленные крысы снуют поблизости головоляпских притонов…

– Если ты боишься инициации, – возвращается к нашей теме Козьма, – то можно поступить иначе. Мы с тобой люди серьёзные. Поле, бег, таран друг друга лбами – показуха. Это не для нас с тобой. Я сам проведу твоё первое слипание. В узком кругу.

Я отказываюсь от этой сомнительной чести.

– Ну что ты ломаешься!..

Я непреклонен.

– Так и будешь со своими железками сидеть.

Я говорю, что обожаю свои железки.

– Да ты испугался!

Я усмехаюсь.

– Я же тебе добра хочу!

Я замыкаюсь в себе.

Козьма избирает новый подход:

– Да ты знаешь, каково там?.. Зажмуриваешься, ляпаешь головой, а через миг открываешь глаза уже в Слипании – перед тобой мириады огоньков. Кр- расота!.. Звёзды – невероятные, проливающие потоки зеттабайтов. Каждая есть прошедший Слипание разум. Сразу и не поймёшь, визуализация виртуальности кругом или ты на самом деле попрощался с бренной оболочкой и ныне обретаешься в далёком галактическом скоплении.

Я настораживаюсь. Козьма никогда не был романтиком. С чего бы сейчас его так разобрало? Можно предположить, что говорит он не своими словами, а слоганами из методички. Я не слыхал о такой методичке, и нигде не было упоминаний. Если таковая существовала, головоляпы не допускали её распространения за пределы Слипания. Что же она из себя представляет? Руководство по привлечению новых адептов? Точнее, по заманиванию. Почитать бы…

Как узнать наверняка, собственные это слова Козьмы или цитата?

Устроить, что ли, проверку?

Я привычно расфокусирую зрение. В пространстве между мной и Козьмой повисает видимый мне одному интерфейс мировой сети. Нахожу базу данных русской поэзии и запускаю поиск. Формируется выборка – список цитат. Мне остаётся лишь время от времени туда подглядывать.

– А какие они, эти звёзды? – спрашиваю Козьму. – Электрические розаны, газа голубые пионы? Или ржавые, в странных прожилках? Эти звёзды как рыбки блестят?

– Это вопрос второстепенный…

– Нет, ты погоди! Надо разобраться! Хочу разобраться.

Он притворяется удивлённым:

– Откуда мне знать!

– Как – откуда? Ты мне плёл, вот только!..

Козьма глупо улыбается:

– Да какая разница-то?

– Нет, ты скажи! Ты ответь! Я понять хочу! Горние звёзды как росы?.. Или звёзды – невод, рыбы – мы, боги – призраки у тьмы?