сдержать монстра, но огромный зверь давил с такой силой, что лыжи головореза проскальзывали, и головореза тащило назад, к саням.

– Сани! – отрывисто выкрикнул он. – Держите! Крепко!

Он быстро перебрал ногами, разворачиваясь лыжами поперек саней и упираясь в санные полозья, и почти повис на копейном древке. С другой стороны саней старый полярник уперся в их корму, хрипя от натуги, и охваченный ужасом Майк пытался давить на кормовые поручни вместе с ним. Опирающийся на сани варвар смог остановить продвижение яростно ревущего медведя и теперь медленными и короткими рывками расшатывал древко копья, увеличивая и без того ужасную рану. На секунду Майку показалось, что монстр слабеет, как вдруг медведь с бешеным рёвом встал на дыбы, возносясь среди бушующего бурана на трехметровую высоту. Чудовище было не просто огромным, оно было громадным, его оскаленные клыки, налитые кровью глаза и исступленный рык ясно говорили о том, что монстр непобедим. В следующее мгновение медведь ринулся вперед, всей своей тушей наваливаясь на копье, и бросился на варвара, насаживая на оружие сам себя! С животным ужасом Майк понял, что монстра не остановить. Он проткнет себя насквозь, но доберется до варвара и убьет его. Убьёт всех! Батлер истошно закричал и рванул руками полы пончо в поисках своего ледоруба.

– Держи! – раздался окрик варвара, но Майк уже не слушал этот бред. Он сумел нашарить ледоруб, сорвал его с пояса, и в эту же секунду сани дрогнули. Под натиском медведя их протащило назад, вместе с громилой и Логаном, санная корма ударила Майка в колени, и он не удержал равновесия. Его лыжи оказались придавлены полозьями саней, ступни зафиксировало намертво, и падение закончилось вспышкой дикой боли в голеностопном суставе. Майк отчаянно закричал и забился на снегу, не желая умирать:

– Помогите! Помогите мне!!! – но находящийся рядом Логан не собирался оказывать помощь.

Старый фашист хрипел, задыхаясь от напряжения, и продолжал упираться в санную корму, сопротивляясь откату саней. В следующее мгновение вцепившийся в копьё варвар с коротким мощным выдохом извернулся и упер копейное древко в сани, словно в фундамент, и вновь навалился на копьё, удерживая древко от соскальзывания. Медведь с оглушительным рычанием продолжал давить, он нанизал свою огромную тушу на копейное лезвие до самой поперечной перекладины, уперся в неё и в ярости пытался достать варвара ударами громадных лап. Грязно-белые конечности монстра, словно обтянутые мехом строительные балки, мелькали в нескольких дюймах возле головы дикаря, но тот продолжал удерживать копьё. Внезапно копейное древко с хрустом лопнуло, и медведь рухнул на варвара. Головорез нырнул под несущуюся на него тушу, исчезая из вида, и монстр рухнул на сани, вбивая их в снежную толщу. Логана отшвырнуло куда-то в снежную круговерть, нога Майка снова полыхнула жуткой болью, и со всех сторон на него навалились покрытые толстым кровавым льдом стены десантного отделения бронетранспортера. Где-то рядом мутировавшие твари с хрустом выгрызали куски плоти из тела инженера Мартинеса, и в заклинивший люк рвались все новые монстры, впивающиеся желтыми клыками Майку в ступню. Майк не переставал кричать, нанося удары ледорубом во все стороны, но придавившие его сани не позволяли увидеть пожирающих его ногу тварей. Порывы бурана бросали ему в лицо охапки снежного крошева прямо сквозь окровавленные стенки бронетранстпортера, и Майк понял, что Смерть пришла за ним.

– Заткнись, Батлер! – тяжело прохрипела Смерть голосом Логана, и кулак размахивающей ледорубом руки обожгло болью. – Всю Австралию сюда созовешь, трусливый ублюдок!

Приклад арктической винтовки расколол кровавый лед десантного отсека и нанес Майку второй удар в кулак. Ледоруб вылетел из руки, бронетранспортер разнесло порывом воздушных масс в снежную пыль, и Майк увидел Логана, с трудом бредущего против ветра с винтовкой вместо лыжных палок. Старик обогнул сани, но тут же дернулся назад, со сдавленным криком направляя оружие на шевелящуюся медвежью тушу.

– Погоди палить, старче, – отпечатался в сознании усталый голос косматого головореза.

Огромная туша дрогнула, и из-под неё выполз залитый кровью варвар со здоровенным кинжалом в руке. Он сел на снег, оперся на мертвого медведя и подставил лицо свирепствующему бурану.

– Свьятогор! – старый полярник опустился на корточки рядом с ним. – Ты ранен? Ты весь в крови! – Старик испуганно заметался, пытаясь разобрать, где что лежит во вдавленных в снежную толщу санях, наполовину превратившихся в сугроб под действием бурана. – Как я могу помочь? Чем у вас в Сибири лечат раны? Я достану бинт!

– То медведицы кровь, – варвар перевел дух и отер с лица снег. – Худое у вас дерево, – негромко добавил он. – Не выдержало древко-то, сломалась рогатина не вовремя… – Он убрал кинжал, надел капюшон и тяжело поднялся: – Подсоби малость, старче. Наконечник достать бы, покуда туша не заледенела. Не то вырубать придётся.

Супермясной громила вместе с полярным дедом уперлись в мертвого медведя руками и под идиотское «раз-два-взяли» перевернули тушу на спину. Варвар пару секунд расшатывал застрявший в туше обломок копья, после чего выдрал его обеими руками под треск заледеневающих тканей. Он бросил обломок на сани, вцепился в них руками и коротким движением выдернул их из снега, освобождая ногу Майка.

– Что с тобой, человече? – склонился над ним косматый жлоб. Он снял с Майка гужевую шлею и посмотрел на неуклюже вывернутую ступню: – Никак ногу повредил?

– Не могу встать! – Майк пытался закрываться рукой от бьющегося в очки снега. – Очень больно!

– Старче, сними с него лыжи, – велел варвар. – Покуда затащим его в берлогу, там видно будет.

– Лопаты надо достать, – Логан одну за другой снял с Майка лыжи и воткнул их в снег.

– Не надобны нам лопаты, – варвар поднял Майка на руки. – Зря везли. Медведица аккурат в погребе вашем берлогу устроила, посему зайти туда