Аннабет нигде не видела Крабби, пока кто-то впереди не крикнул: «Эй, куда прешь, ненормальный!»

Монстр проталкивался вперед, то и дело рыкая на простых смертных. Впрочем, пассажиры нью-йоркского метро вели себя как обычно. Не иначе как видели перед собой обыкновенного пьянчужку.

Аннабет двинулась следом.

Открыв двери в следующий вагон, Крабби неуклюже в них протиснулся. Аннабет заметила, что его панцирь слегка светится. Интересно, он уже проделывал это раньше? Вокруг монстра кружились красные неоновые символы – греческие буквы, астрологические знаки и картинки. Точнее, египетские иероглифы.

По спине Аннабет пробежал холодок. Она вспомнила, что Перси несколько недель назад рассказал ей об одной встрече. Тогда ей это показалось невероятным, и она решила, что он просто шутит.

Но сейчас…

Аннабет протиснулась следом за Крабби в следующий вагон.

Она не ошиблась: панцирь монстра теперь светился еще ярче. Стоило Аннабет приблизиться к нему, как к горлу тотчас подкатился комок тошноты, а в животе появилось теплое, тянущее ощущение. Казалось, будто ей в пупок впился рыболовный крючок и теперь подтягивал ее все ближе и ближе к монстру.

Аннабет попыталась взять себя в руки. Она посвятила жизнь изучению древнегреческих духов, чудовищ и демонов. Знание было ее самым главным оружием. Но этот двухголовый не то рак, не то краб – о нем ей было ничего не известно. Ее внутренний компас оказался совершенно бесполезен. Его стрелка безумно вращалась, не зная, в каком направлении ей замереть.

Жаль, что она одна. Помощь ей явно не помешала бы. У нее при себе есть мобильник, но даже если в тоннеле и ловится сигнал, кому ей звонить? Большинство полубогов обходились без мобильных телефонов. К тому же звонки привлекали монстров. Перси был далеко, на другом конце города. Большинство ее друзей – в Лагере полукровок на северном берегу Лонг-Айленда.

Крабби тем временем проталкивался к голове состава. К тому моменту, когда Аннабет догнала его в следующем вагоне, аура монстра сделалась настолько сильной, что ее, похоже, заметил даже кое-кто из смертных. Еще бы, казалось, будто в вагоне кто-то открыл контейнер с протухшими бутербродами. Многих начало мутить, и они согнулись пополам на своих сиденьях. Кое-кто рухнул в обморок и свалился на пол.

Аннабет сделалось настолько муторно, что она едва не попятилась назад, но невидимый рыболовный крючок в пупке продолжал неумолимо притягивать ее к монстру.

Поезд тем временем с грохотом въехал на станцию Фултон-стрит. Как только двери открылись, все пассажиры, что еще были в сознании, пошатываясь, вышли из вагона. Волчья половинка Крабби зубами схватила какую-то женщину, когда та попыталась выскочить из вагона, и вырвала у нее сумочку.

– Эй! – крикнула Аннабет.

Монстр отпустил несчастную женщину. Две пары глаз сверлили Аннабет взглядом. Чудовище как будто думало: «Каким же будет твое последнее желание?» Затем монстр одновременно закинул назад обе головы и издал громоподобный рык. Аннабет словно заехали ледорубом между глаз. Окна вагона разнесло вдребезги. Смертные, лежавшие до этого без чувств, пришли в себя. Некоторые даже смогли выползти в открытые двери вагона. Другие вывалились наружу в разбитые окна.

Несмотря на застилавшую глаза пелену, Аннабет увидела, что монстр пригнулся на разнокалиберных передних лапах, приготовившись к прыжку.

Время как будто замедлило ход. Она смутно отметила про себя, что двери вагона закрываются, а полупустой поезд отходит от перрона. Неужели машинист не понял, что происходит? Или состав движется на автопилоте?

Находясь от монстра всего в десяти футах, Аннабет смогла рассмотреть новые детали. Красная аура чудища была ярче всего вдоль шва на его раковине. Мерцающие греческие буквы и египетские иероглифы расползались из него, словно вулканический газ из глубоководной трещины. Левая лапа льва была выбрита до запястья: на коже виднелась татуировка – серия небольших черных полос. В левом ухе волка застрял оранжевый ценник с суммой 99,99 доллара.

Аннабет ухватилась за лямку рюкзака. Она уже было приготовилась запустить им в монстра, но поняла, что как оружие рюкзак не выдерживает никакой критики. Вместо этого она задействовала обычную тактику, к какой прибегала в случае сильного противника. Она с ним заговорила.

– Ты состоишь из двух разных частей, – сказала она. – Вы как… куски ожившей статуи. И давно вас сплавили вместе?

Вопрос был задан наобум, но по тому, как зарычал лев, Аннабет тотчас поняла, что попала в цель. Волк легонько цапнул льва за щеку, как будто велел ему заткнуть пасть.

– Вы не привыкли работать вместе, – вновь наугад предположила Аннабет. – Мистер Лев, на вашей лапе идентификационный номер. Вы были музейным экспонатом. Возможно даже, в самом музее «Метрополитен»?

Лев издал такой оглушающий рык, что у Аннабет задрожали колени.

– Будем считать, что ответ положительный. А вы, мистер Волк… Этот стикер на вашем ухе… Смею предположить, что это ценник из антикварного магазина?