первый мазок.

— Он, разумеется, прекрасен, — покривив душой, откликнулась девушка. — Но если вы так хотите… Майгрин, перенеси, пожалуйста…

— Думаю, я в состоянии помочь прекрасной даме сам, — оборвал ее просьбу Элиот. Одним плавным движением мольберт поднялся, и вот уже он занял совсем иную позицию. — Что-нибудь еще?

— Плата. За мою работу.

— Продолжай, — поощрил колдун.

— Ответы на мои вопросы.

— Если это не принесет мне вреда, с радостью посвящу свою невесту во все подробности нашей будущей личной жизни, — пообещал Элиот, устраиваясь на ветке дерева.

Рей бы и сама с удовольствием там полежала, подперев рукой подбородок. Вместо этого она вынуждена задирать голову вверх, чтобы лучше видеть модель.

— Вы знакомы с моим женихом? — спросила Рей и прикусила язык, понимая, что для темного ее жених это он сам.

— О да, — заливисто рассмеялся Элиот. — Вижу его в зеркале каждый день.

— И как он вам? — поддалась его веселью девушка, размышляя, что хорошее настроение колдуна может ей пригодиться.

— Неплох. Красив, знатен, адекватен, что еще можно желать?

— Вам не понять, — вздохнула Рей и приступила к работе.

Элиот почти не двигался, не сводя с нее внимательного взгляда. Казалось, он размышляет о чем-то важном и, судя по находившей время от времени на его лицо тени, не всегда приятном.

В молчании они провели больше двух часов, прежде чем Элиот поднялся и легко соскочил с ветки.

— Продолжим завтра, если не возражаешь.

— А сейчас?

— У меня еще много дел, цветочек. Твой «жених» развил слишком бурную деятельность, и нужно проследить, чтобы Владыка не соблазнился размером пряника, что ему предлагают за тебя.

— Размером пряника?

— О да, Альверт начинает сомневаться в своем решении. Но не волнуйся, никому другому я тебя не отдам. Разве что смерти. Но по ее дороге мы уйдем вместе, — усмехнувшись, заверил Элиот, приближаясь. Он коснулся ее волос, еще раз вдохнул их запах и скрылся в доме.

Рей же бросилась к ограде, планируя хоть немного разобраться в потоках.

— Запрет. — За ее спиной возник Майгрин. — Владыка приказал вам возвращаться, госпожа.

— Немедленно?

— До захода солнца вы должны оказаться в доме, — безжизненно ответил дух, вновь теряя видимый контур. Только странный холод за спиной выдавал его присутствие, но такие мелочи Рей привыкла терпеть молча.

Ее взгляд случайно упал на портрет. Пока только в общих чертах, но даже по ним становилось понятно, что позировал человек властный. Взгляд, слегка нахмуренный лоб, едва заметные морщинки вокруг глаз, тонкие губы, искривленные в усмешке. Поза, которую он выбрал. Хищник. Расслабленный, но не более.

Хмыкнув, Рей решила разобраться с фоном, раз уж даже смотреть на ограду ей запрещено. Стоило бросить туда случайный взгляд, как проявлялся Майгрин.

Девушка смешивала краски, когда случайно взглянула на всю композицию в целом. Фон, даже такой убогий, что она успела перенести на холст, как- то неуловимо менял застывшую фигуру колдуна, делая ее… мягче? Ведьмочка тряхнула головой, отгоняя странные мысли. Нет, это все игра, притворство. Просто в искусстве масок темный преуспел больше, чем она или любой иной ее знакомый.

— Вернитесь в дом немедленно!

Резкий окрик духа вырвал ее из раздумий. А следом девушка увидела, как небо над Элисс-тауном дрогнуло, окрашиваясь ярко-голубыми тонами.

— Майгрин, что происходит? — не удержалась Рей, завороженно глядя, как трескается купол над городом. Сейчас, разрушаясь, он был виден. Тонкая переливающаяся стенка, сдерживающая удар извне.

— Доченька, в дом!

Рей услышала, как хлопнула дверь, и злой мужской голос приказал матери вернуться, а следом пришла боль, и девушка утратила контроль над собственным телом. Да, она же не выполнила приказ, и дух просто вселился в нее на время исполнения, выжигая ее ауру и заставляя тело подчиниться.

Как в бреду ведьмочка видела вспышки, звон рушащейся защиты, но сделать ничего не могла. Ослабленный организм, и без того истощенный частым пребыванием в лиловых апартаментах, желая сэкономить силы, заставил ее потерять сознание.