– Раздевайся, или я сама это сделаю, – прошипела я, потому что мне его глупые детские игры надоели, и полезла стаскивать с него пиджак.

– Ух, какая ты грозная, – пощекотал меня под подбородком он, не отпуская.

То, как подъехал на двенадцатый этаж лифт, ни я, ни глупый Баба Яга не заметили. И тех, кто вышел из кряхтящего лифта, мы, конечно же, тоже проигнорировали, громко вопя. Наверное, это было зря. Наши слова были неправильно поняты.

– Раздевайся? Ого. Я не понял, чем вы тут занимаетесь? И какая у вас поза, – раздался мрачный, чуть хриплый голос за нашими спинами. Знакомый голос. – Вы меня слышите?

– Чем занимаются молодые в подъезде? – вышел вслед за Кеем из лифта менеджер Андрей, тот самый красавец-мужчина с обаятельным голосом, что запал мне в душу. – Отстань от них, Кей. Какая тебе разница, не понимаю? Ребята, не обращайте на нас внимания! Мы вам не сильно помешали? – обратился он к нам с пониманием. Меня пока не узнавал.

– Не помешали, – с достоинством отвечал Валерий, не отпуская моих рук, и шепотом спросил, кто это, а мне не нужны были пояснения о том, кто пожаловал в мой скромный дом.

– Это суперзвезда, – едва слышно пробормотала я, во все глаза разглядывая Кея, застывшего наверху и закинувшего за плечо худи – черную свободную кофту с серой надписью и капюшоном. Сам он оставался в темной майке, открывающей плечи и руки. Надо же, у него и на плечах татуировки имеются – разноцветные, абстрактные… Вроде бы я различаю лапы чудовище, похожего на водного дракона.

Кей поддерживал наш зрительный контакт – только если у меня взгляд был удивленным и немного испуганным, то у него надменно-изумленным и чуть-чуть озлобленным. А звездой я называла его по двум причинам: первая вполне понятна, а вот вторая заключалась в том, что Кей как раз находился под яркой электрической лампочкой, и мне, стоящей на нижних ступеньках лестницы, казалось, что она светит не над ним, а за ним, создавая некий светящийся желтоватый ореол над его белокурой макушкой. Ну не человек, а просто Ангел. Жаль, что у него звезда во лбу не горит, а то был бы не Кеем, а девицей-лебедью из известной пушкинской сказки. Кстати, первым строчкам описания чудесной девы этот шикарный (на мой скромный вкус) парень вполне подходит:

– Какая суперзвезда? – пристал опять Валерий. Пока что он не узнавал своего недавнего соперника. Он только Келлу помнил хорошо.

Ох, знал бы ты, дорогой Яга, какая. Наглая и противная звездень.

– Отпусти меня.

И я медленно-медленно, как заморенная черепаха, отошла от него, забыв о фотоснимке. Откуда здесь взялся Кей?! И нет, мне вовсе не кажется: вот он, стоит наверху, около нашей квартиры, чуть склонив голову набок и с совершенно непробиваемым выражением лица. И я не могу понять: то ли он недоволен, то ли обиделся, то ли злится, то ли ему смешно, то ли он полностью погрузился в какой-то неясный для меня скепсис. Но взгляд недобрый – это точно. Ни намека на приветливость. Если это было бы возможно, его взгляд прожег бы меня насквозь как лазерные лучи.