расслабиться. Настоящее предназначение музыканта: в свое удовольствие играть и сочинять, а не что-то что-то доказывать. Я захотел узнать, малышка, что же это такое, когда ты показываешь свою музыку другим. Что за чувства испытывает тот, кто стоит на сцене и чувствует поддержку и восторг зрителей. Я поставил перед собой задачу – показать музыку таким, как я. Помочь ею. Заставить почувствовать с ее помощью что-то новое.

Я с недоумением слушала его. Неужели в голове этой «блондинки» имеются философские и умные мысли? Неужели Кейтон не просто высокомерный идиот и будущий обладатель справочки, где будет написано, что он шизофреник, «два в одном», а кто-то, кто поставил перед собой такую задачу, которую некоторые смогут с трудом осознать в полной мере?

– Вот так я стал профессионально заниматься музыкой. Арин как что-то почувствовал и вскоре пришел ко мне с предложением собрать нормальную группу. И уже с готовым названием. Можно сказать, оно придумалось на крыше, в тот день. А уже на следующее утро я записался к педагогу по вокалу. И тогда же мы нашли Фила и Рэна. А еще через три дня – Келлу. Он «шляпничал» со знакомыми парнями в переходе, и они с Рэном даже умудрились подраться. – Кей тихо засмеялся. – Иногда мне кажется, что сама Судьба хотела, чтобы мы создали группу.

– Какой ты откровенный сегодня, – только и смогла сказать я. Какой большой поток информации на мою головушку. Кстати, я уже не могу понять, Кей передо мной или Антон. Этот парень стал наедине со мной немного другим. И… мне это нравится!!!

Да ну на фиг??

– Как и ты, – отвечал он. – В прошлый раз ты мне рассказала все о себе, а обо мне правду так и не услышала.

– Кстати, а когда тебя послала Журавль в универе, ну, когда она облилась колой, ты… плакал?

Парень рассмеялся.

– Малышка, ты что? Просто мне хотелось улыбаться, глядя на тебя, такую добрую, и я опустил голову, чтобы ты этого не видела.

Я стиснула зубы.

– Занятно. Расскажи мне подробнее, как появилось разделение на Кея и Антона, – задумчиво попросил я, случайно касаясь плечом его предплечья. Он не заметил этого, а я почувствовала себя на капельку счастливее.

– Обычно. Я же сказал, я всегда имел характер Антона. А обстоятельства заставили меня стать Кеем. Я всегда думал, почему меняются люди, – задумчиво говорил Антон, – а потом, лет в тринадцать, мне пришло в голову, что все меняются, как вода, в зависимости от внешних условий. Допустим, сначала они – жидкость. Молекулы находятся на близком расстоянии друг от друга, колеблются, задевают друг друга, образуют до четырех валентных связей – и эти связи гармоничны.

Они спешили домой из школы – Антон, его брат и мама. Она вела сыновей за руки, а те быстро перебирали ногами, чтобы поспевать за молодой женщиной. Во-первых, было холодно, а во-вторых, дома их ждал приехавший из очередной командировки отец.

Был конец декабря, вот-вот должны были начаться зимние каникулы, на улице шел снег, и, как помнил сейчас Антон, они с братом отчаянно хотели поймать ртом крупные снежинки, а Алла Георгиевна не позволяла им это делать. Не хотела, чтобы близнецы заболели. У нее, кстати, в то время была длинная белоснежная шуба и такая же шапка из пушистого меха – они с отцом только начинали заниматься бизнесом, но дела уже пошли в гору. Мама шагала и размышляла о том, что ему и Кириллу следует пойти в какую-нибудь секцию, чтобы после школы идти в пустой дом не сразу, а вечером, к приезду занятых родителей. Бабушка, встречавшая внуков каждый день, вконец разругавшись с невесткой, уехала ко второму сыну.

– Ты должен найти себе занятие по душе, дорогой, – ласково обратилась к нему мама, поправляя воротник на ходу. – Что ты больше всего любишь?

– Плавать, – немного подумав, отвечал Антон.

– А ты, Кирилл? – женщина взяла второго сына за руку.

– Не знаю, – ответил Кирилл. Хотя мальчики и являлись двойняшками, они не были похожи друг на друга. Антон пошел в мать и в ее родственников – высоких, статных, сероглазых. Люди из рода Адольских считались очень красивыми. И уже в детстве Антона всегда называли симпатичным мальчиком и будущим покорителем женских сердец. Особенно сильно над ним любили сюсюкать женщины и девушки, и мама будущей рок-звезды всегда гордилась своим беловолосым сыночком.

Особенно сильно был похож Антон на старшего брата Аллы Георгиевны, в честь которого она и назвала сына. Сейчас Антон Георгиевич работал в университете. Он только что возглавил кафедру и пытался одновременно заниматься бизнесом, как и сестра, но племянников занятой дядя не забывал и время от времени любил повозиться с детьми, хотя собственной семьей обременен не был.

Внешне близнец Антона больше был похож на отца: с более грубыми чертами лица. И хотя волосы у него были такими же белокурыми, как у брата, но он был ниже и мельче, отчего казался на годик-два младше. Хотя в раннем детстве мальчики были очень похожими, но с возрастом их внешность все больше и больше разнилась. К шестнадцати годам, к примеру, волосы Кирилла стали такими же русыми, как у отца. А у Антона, хоть и тоже потемнели, продолжали оставаться пепельными.

– Кирилл, – вновь обратилась к мальчику мама, – так ты что хочешь?

– Не знаю.

– Совсем-совсем не знаешь?