Кусок омлета тут же застрял в горле, и, отложив вилку, я сделала глоток воды.

– А вы ничего не будете?

Может, начни он себе что-то готовить, я успею быстренько доесть?

– Я уже ел.

– Вы собирались рассказать мне о вашей расе, – зашла я с другой стороны.

Есть под столь пристальным вниманием было сложно, а о чем еще с ним говорить, я не знала. Не за завтраком же с ним препираться по поводу нашего так называемого брака. В принципе я была не против посетить Баттас, когда еще представится такая уникальная возможность. Для обычного среднестатистического человека это один шанс на миллиард. Но представить себе, что этот малознакомый мужчина – да еще и инопланетянин! – действительно мой муж, не получалось. Поэтому и хотела больше узнать об их расе, чтобы понять, к чему эта скоропалительная женитьба. А еще как- нибудь по-быстрому объяснить, что узы Гименея меня не прельщают, и помахать ручкой на прощание. Если в процессе исполнения этого плана удастся познакомиться и пообщаться с Камияром, то я буду совсем счастлива.

Барс заколебался, а я подтолкнула:

– Послушайте, вы задолжали мне объяснения. Я всего лишь станцевала с вами танец, после чего мое фото поместили в розыск, а потом и вообще остановили поезд, на котором я ехала. Я хочу понять, что происходит.

– Хорошо. Только ешь, а то остынет.

Что ж, я взялась за вилку и посмотрела на него с ожиданием. Намек он понял.

– Баттас не наша родная планета. Он был колонизован предками около полутора тысяч лет назад. Здесь оставались следы ушедших цивилизаций, но разумных коренных жителей не было. По легенде, история началась с того, что исследовательский корабль потерпел крушение и упал возле разрушенного древнего храма. Ночью к получившим ранения и выжившим пришли сущности шатх, вымерших на то время животных. Их изображения были в храмах. Они вселились в тела раненых, и от соединения с духами все ранения затянулись, и люди обрели особые способности. Они стали первыми кшатрами.

– Оборотнями? – переспросила я. История была, мягко говоря, неожиданна.

– Нет, мы не превращаемся в шатхов, но дух этого священного животного с нами.

– Как это?

Барс вытянул руку вперед, и я почувствовала, как кто-то невидимый провел по моей щеке. От неожиданности дернулась.

– Мы способны посылать сущность зверя. В бою, не дотрагиваясь до противника, ранить его. При этом получили силу и ловкость шатхов, их реакции.

У меня буквально челюсть отвисла. Не почувствуй я прикосновение, никогда бы не поверила в такое! Не зря земляне окрестили этих инопланетян барсами. Кто ж знал, что внутри них действительно живет кошачий дух.

– А как выглядят шатхи? – спросила я.

– Ты увидишь в храме. Больше всего они похожи на изображения ваших египетских кошек. Размерами шатхи примерно с ваших пантер. Кстати, похожие изображения встречаются на многих планетах, что наталкивает на мысль о том, что в древности их посещали носители шатх. У многих народов кошки считаются священными животными, а если и нет – то являются любимцами.

– Получается, у всех жителей Баттаса внутри существуют шатхи?

– Нет. Шатхи избирают не всех. К тому же, чтобы состоялся симбиоз, нужно находиться в ослабленном состоянии. Вспомни, первые кшатры получили тяжелые ранения.

– Вы раните себя?

– Мужчина, решившийся отдаться на милость шатх, приходит в священную рощу при храме и наносит себе тяжелые ранения. Наутро оттуда выходит новый кшатр – или труп съедают дикие животные.

– Вы тоже ходили в храм?

– Нет. Я рожденный.

– Как это?

– Эля, ты ничего не ешь, – сделал замечание Марр ишт Хант.

Ага, будешь тут есть, когда такое рассказывают! Мне все же пришлось вернуться к еде, и лишь тогда барс продолжил:

– Дети, появившиеся в браке между кшатрами, чаще всего рождаются уже кшатрами. Конечно, исключения бывают, но они редки.

– Женщины тоже ходят в храм и ранят себя?

Ладно, мужчины, ищущие силы, но я как-то плохо представляла себе женщин, совершающих практически самоубийство ради этого.

– В этом нет нужды. Каждый кшатр чувствует свою истинную пару. Ту, что способна вместить в себя пару шатха или которая является уже носителем ее.

– Как они ее определяют? – спросила я, чувствуя, что «запахло жареным».