прекрасно. Начальник охраны прежнего шефа, вампир, был, конечно, куда сильнее. Но излишние амбиции довели его до серебряной стрелы, а его руководителя — до Женевы. Коля же имел редкое в наше время свойство — умел помнить добро. Только благодаря С.В.А. и лично нынешнему шефу ему удалось покинуть службу в милиции без громкого скандала. И это обеспечило его некоторую верность — по крайней мере, на ближайшее время.

Иметь дело с чрезмерно рассудительными сотрудниками вроде Динара всегда было для лидеров С.В.А. делом рискованным, поскольку разумный эгоизм стал самой его основой. Но и на посредственностях далеко не уедешь, будь их хоть в сто раз больше, чем вечных конкурентов.

Шеф это прекрасно понимал.

Подвернулся случай, когда стоило рискнуть, оставалось только свести риск к минимуму. Если парень не засланный казачок, пускай трудится. В засланности же шеф теперь подозревал каждого мало-мальски серьезного сотрудника, пережившего последние бурные события. Если и не от противника, то из Москвы.

Шеф, конечно, уверил Лукманова, что все утечки информации была чисто случайными. Но сам-то он видел только один факт, с которым приходилось считаться — утечки были.

Все-таки шеф питерского С.В.А. из-за своей лисьей хитрости был неплохим игроком. Тем более, если разгромный проигрыш предстоит расхлебывать не ему.

Санкт-Петербург, О.С.Б.

Дневник Вадима Кораблева

Через пару дней началось обучение. Сказать, что обстоятельный рассказ о том же Запределье или оборотнях перевернул для меня мир вверх тормашками, — значит, не сказать ничего. Я фантастику с детства недолюбливал, кроме разве что «Человека-амфибии». Стругацких прочитал только в институте, эзотерикой всякой и прочей мистикой никогда не интересовался, а тут такое… Но у ученых, видимо, мозги устроены своеобразно, притом не лучшим образом. Это мои талантливые наставники, несомненно, учли. От слова «магия» воротит? Обзовем «нестандартным психоэнергетическим воздействием», приведем в пример научно подтвержденные факты, напомним то, что человек использует свой мозг от силы на пятнадцать процентов. Рассортируем, так сказать, по полочкам. Изложим все теории, объясняющие существование Запределья, псевдонаучным языком, чтобы лучше усваивались. Приведем биохимические данные по составу крови вампиров. Поясним, что оборотни нарушают не закон сохранения массы, а закон сохранения порядка массы.

Полгода такого обучения — и закоренелый материалист начнет в подобные вещи верить так, как выпускник школы — в геометрию Евклида, неизменность числа «пи» и постоянную Планка.

И потом: можно во что-то верить или не верить, но уж когда проверил на собственной шкуре… А я — проверил!

Единственное, что меня порадовало — маги никаких следов Создателя, Творца, Демиурга и вообще высшей сущности до сих пор не нашли, хотя сколько иные из них живут — вопрос особый. Так что мне даже атеистическое мировоззрение изживать не пришлось.

— У нас обычно не задаются вопросом — верит кто-то из сотрудников в Бога, или нет, — предупредила меня Марина. — Это просто не принято. Дело сугубо личное, как и должно быть по нынешним законам государства.

Я и не любопытствовал. Но быстро понял: почти все они тут — атеисты.

Относительно Запределья, впрочем, бесспорным было только то, что существует оно независимо от нашего (отдельно взятого) сознания, и дано нам в ощущениях, — хотя и не всем. По статистике только один человек из трехсот имеет минимальные шансы когда-либо попасть в Запределье. А возможность выжить в этом не очень спокойном мире проверяется и вовсе экспериментально. Майором спецназа в отставке для этого оказаться необязательно. Самый простой закон — держаться мест, где тебе хорошо, и избегать мест, где становится плохо.

Определяются подобные места интуитивно. Я, сам того не зная, умудрился сдать экзамен на твердую четверку. Если бы меня в подобном невменяемом состоянии понесло в сторону Петергофа, мог бы вляпаться в полосу боевых действий, в вечное лето, где Запределье до сих пор не может залечить раны, нанесенные войной. Без подготовки туда лучше не соваться, да и с подготовкой, пожалуй, тоже не надо — разве что при очень серьезной необходимости.

Можно вляпаться во множество приятных сюрпризов на местах бывших боев, аналогов которым в нашем мире просто нет.

Область моего родного института вообще называют «мертвым домом» по Достоевскому, там в Запределье стоят полуразрушенные дома, куда и местные не особо часто заходят. А Лиговка, куда я так рвался — район вообще тихий и даже относительно населенный, там существуют отдельные кафешки и магазины, есть и что-то вроде подвальной дискотеки. Правда, живут там в основном местные вампиры, но они на самом деле ребята совершенно