Удивительно, но подневольный труд по двенадцать часов в день оказался легче и выгоднее пребывания под знаменами с крестом святого Георгия – скопившаяся после вычетов сумма позволила по возвращении домой купить неплохое место охранника почтового дилижанса. Потом Шон еще немного доплатил и в скором времени ожидал должности главного охранника линии Хаверфорстуэст – Кармартен – Лондон.

– А я вас сразу узнал, сэр! Вы были в свите фельдмаршала Кутузова, когда он приезжал в наш лагерь приглашать добровольцев для похода в Хиву. У нас тогда многие записались.

Нечихаев не стал отнекиваться и убеждать ирландца в ошибке:

– А ты почему не пошел?

Тот вздохнул и пожал плечами:

– Хотел вернуться домой. У меня в Уотерфорде жена и две дочери… были когда-то. Сейчас никого.

Спрашивать о судьбе семьи, и почему ее больше нет, Мишка не стал. Зная отношение англичан к ирландцам, нетрудно и самому предположить – болезни, голод, профилактические повешенья и расстрелы для предотвращения бунтов… Вполне возможно, что они попали под английское умиротворение. Захочет, расскажет сам.

– И как ты собираешься жить дальше?

– Я умею воевать, сэр! По сравнению с вами, понятно, мое умение никуда не годится, но еще одна пуля в залпе никогда не будет лишней, сэр! Возьмите меня на русскую службу, господин лейтенант.

– Капитан, – поправил Нечихаев. – А насчет поступления на службу…

Он оглянулся на Замойского с Иоселиани, утаскивающих кучера к болоту справа от дороги. Цесаревич Николай правильно понял невысказанный командиром приказ и крикнул вдогонку:

– Господа, нам будет нужна его одежда!

Граф с видимым облегчением бросил покойника и предложил:

– Давайте сделаем вид, что на нас напали разбойники? Шон, здесь есть какие-нибудь разбойники?

– Они везде есть, – ответил ирландец. – Но на дилижансы еще никто и никогда не нападал.

– Все когда-то случается в первый раз, – философски заключил Мишка и скомандовал: – Тащите обратно!

Удивительно, но покойный кучер оказался своеобразным пропуском, по которому лошадей в гостиницах меняли в первую очередь, а посты на дорогах так ни разу и не досматривали благородных путешественников. Или это из-за того, что труп начал ощутимо пованивать? Зря они так, ведь мертвые не кусаются!

Впрочем, досмотра Нечихаев не опасался – кулибинки и ручные ракетометы надежно спрятаны под двойным дном дорожных сундуков, многозарядные тульские пистолеты укрыты под одеждой, гранаты князя Иоселиани тоже куда-то исчезли, а в руках лишь охотничьи ружья, приготовленные на случай нового разбойного нападения. Шон Макгоуэн, восседающий на козлах, охотно сообщал всем встречным об опасности, и к исходу третьего дня дилижанс благополучно прибыл в Лондон.

От услуг гостиницы Мишка отказался, высокомерно бросив хозяину:

– Настоящий джентльмен должен ночевать дома или у любовницы. Исключение составляют лишь офицеры армии и флота Его Величества, коим я собираюсь стать в самое ближайшее время.

– Его Величеством, ваша милость?

– Офицером, болван!

Еще в дороге Мишка решил, что никак не потянет роль богатого бездельника из высшего общества – военное воспитание то и дело прорывалось сквозь диктуемые взятым образом педерастические ужимки. Гораздо легче сыграть свихнувшегося на подвигах идиота, решившего слегка подновить потускневшую славу предков и уговорившего друзей принять участие в сомнительном предприятии. Якобы занятие охотой уже не удовлетворяет воинственные инстинкты, и молодой сквайр прямо с дилижанса рвется в бой. Не иначе, как начитался газетных передовиц с пламенными речами сэра Персиваля Спенсера.

С такими малолетними дурачками хозяин гостиницы уже сталкивался, поэтому не стал вступать в дискуссию и предложил вызвать кеб.

– Я тотчас пошлю за ним мальчишку, а вы пока можете выпить вина и перекусить с дороги.

На кеб Нечихаев согласился, но от закуски отказался решительно из соображений экономии. Неизвестно, как все пойдет дальше и удастся ли пополнить кошелек у маркиза Бонжеленя. Ведь чем ближе к Лондону, тем выше взлетали цены на провизию, и в самой британской столице жалкий тощий цыпленок наверняка стоил дороже целого ягненка где-нибудь в Уэльсе. А за хлеб даже в провинции просили вдесятеро от довоенного – Англия никогда не могла обеспечить себя зерном в достаточной мере. Организованная же российским министерством госбезопасности и им же строго контролируемая контрабанда