Городские ворота захлопнулись перед самым носом бравого Вули — отряд находился в каком-то километре от стен города, когда был поднят на ночь подъемный мост через ров и со скрежетом опустилась решетка ворот.

Вули неистовствовал:

— Грязные сонные собаки! Шакалы с облезлыми хвостами! Немедленно пропустите нас в город! Мы подыхаем от голода и усталости! У нас поручение от самого принца Клая! Да обвалится небо на ваши богомерзкие, паршивые головы! — В таком духе Вули вопил и проклинал стражников не менее часа.

Однако, судя по репликам, время от времени доносившимся из бойниц сторожевой башни, караульные у ворот почти не реагировали на ругательства начальника отряда. Лишь раза два грубоватый, резкий голос посоветовал Вули заткнуться, да еще приблизительно через десять-пятнадцать минут, после очередной порции ругательств, выдаваемых Вули и его подчиненными, из башни раздавалось:

— Пускать ночью никого не велено! — И сонный, охрипший от пьянства голос добавлял: — Ждите рассвета!

Затем из помещений башни до изголодавшихся путников доносилось бульканье жидкости, разливаемой по чашкам, запахи жареного мяса, специй и слышался веселый перестук. Охрана городских ворот коротала время за игрой в кости и вкушением различных яств.

Порою слышался со стороны башни и пронзительный женский визг, хихиканье (вероятно, к солдатам заглянули на огонек их подружки), и эти звуки были, как говорится, последней каплей, переполнявшей и самого Вули, и его подручных бешенством.

Неизвестно, как долго пришлось бы отряду Вули выстаивать перед городскими воротами и чем бы кончилось это выстаивание, если бы к воротам не подъехала карета, запряженная парой лошадей. Кучер — невысокий шустрый паренек — быстро соскочил на землю и, подойдя поближе к воротам, сложил руки рупором и крикнул:

— Эй, Харт, Башти! Кто сегодня командует караулом? Открывайте! Господин Челард вернулся!

При упоминании имени Челарда оживление в башне мгновенно улеглось. Из бойницы высунулась чья-то лохматая, встревоженная голова, минуту или две всматривалась в темноту, затем спросила:

— Это ты, что ли, Малк? А господин Челард где? В карете?

— Да, открывай!

— Хорошо, только вы осторожнее, там где-то рядом с вами еще бродяги разные бродят. Покоя не дают. — И, пробормотав обиженно: — Ни сна, ни отдыха… — голова скрылась в башне.

Заскрипели рычаги поднимаемой решетки ворот и опускаемого моста.

Вули, смекнув, что момент нельзя упускать, смиренно приблизился к карете и, почтительно раскланявшись с Малком, спросил:

— Нельзя ли и моему отряду пройти с вами в город, не дожидаясь рассвета?

И Вули, подкрепляя свою просьбу, вложил в руку Малка монету.

Малк, почувствовав в ладони приятный холодок серебряного фора и узнав на ощупь знакомое изображение профиля старого императора, повеселел и, сразу став важным, многозначительно произнес:

— Я передам вашу просьбу господину Челарду, — и прошмыгнул в карету.

Из кареты вскоре вылез крепкий мужчина средних лет, в богатом охотничьем костюме, и обратился к Вули:

— Ты начальник отряда? Что привело тебя в Бегос ночью?

Вули, сразу растеряв всю свою наглость, долго и путано объяснял, что у него поручение от принца Клая, что отряд измучен долгой дорогой, люди валятся с ног от усталости и им надо поскорее попасть в замок господ Кальтов…

— Что ж, поручение принца — вполне уважительная причина, — прошептал Челард. — Думаю, затруднений при въезде в город не возникнет. Я за вас поручусь, но сначала одна небольшая формальность. Я вполне доверяю вашему рассказу, но все же надо бы посмотреть грамоты, которыми вас снабдил принц, отправляя в столь дальний путь.

— Грамоты в порядке! — уверенно заявил Вули. — Вот они, но что высокочтимый господин сможет разобрать при свете звезд, ночью?

— Малк, зажги факел и посвети нам! — приказал Челард.

И через минуту при свете смоляного факела уже изучал взятые у Вули пергаменты.

— Да, все в порядке… И печати, и подписи… — прошептал он еще через минуту. — Пропуска… Приказ Клая оказывать содействие… Так… А пленник? Этот? — Челард внимательно посмотрел в сторону Валентина, понуро сидевшего на повозке и наблюдавшего за возней с факелом и грамотами. — Что ж, потом разберемся, поехали! Ворота уже раскрыты. Я сразу направляюсь в замок, вашим людям лучше держаться за нами. В крепости обратитесь к начальнику гарнизона, он расквартирует ваших парней и накормит. Будут затруднения, спросите Малка, он подскажет, что делать. Поехали. — Челард проворно нырнул в карету, Малк стегнул лошадей.

Так впервые Валентин очутился в столице Калии, и судьба свела его еще с одним представителем рода Кальтов — учителем Челардом.

Утром следующего дня невыспавшегося, все еще голодного, продрогшего Валентина ввели в высокий сумрачный зал одной из башен крепости, и он предстал перед Челардом.

— Оставьте нас вдвоем! — приказал Челард стражникам, конвоировавшим Валентина. — Присаживайтесь, господин посол! Я велел, чтобы с вас