– На основании каких данных ты рассчитала, что этот человек придет именно сейчас? – Паганель согнулся, дабы влезть в шкаф, но замер неподвижной железной, тьфу, композитной горой, дожидаясь от Зои ответа.

– Интуиция, – попыталась отделаться краткостью Зоя, но робот с сестрой таланта был явно незнаком, его башка повернулась к девушке.

– Интуиция есть результат невербализованной логической цепочки, – выдал Паганель. – Мне бы хотелось иметь более строгий расчет.

– О боже, – вздохнула Зоя. – Залезай же, чайник ты композитный! А потом я вербализую логическую цепочку своей интуиции.

Но тут в дверь постучали.

За порогом стоял Багряк и улыбался.

– Вы? – спросила Зоя, не пригласив его войти. – Вы тот человек, который…

– Подкинул вам записку, – закончил фразу Георгий Николаевич. – Позволите войти? Не хотелось бы говорить через порог, да и время поджимает. Сколько до старта?

Зоя посмотрела на циферблат обратного отсчета, вделанный над столиком.

– Гораздо меньше, чем вам потребуется, – ледяным тоном сказала она, но отступила, впуская двигателиста. – Разве ваше место сейчас не на посту?

Георгий Николаевич переступил комингс, с любопытством огляделся, подошел к окну и отодвинул занавеску.

– Оперативников здесь нет, если вы их ищете, – усмехнулась Зоя. – И это ваше подметное письмо не имеет никакого значения. Сейчас другие времена.

– Да что вы говорите? – Георгий Николаевич оторвался от созерцания удаляющейся Башни Цандера. «Красный космос» перемещался в зону старта толкачами. Один из них был виден – белый шар со множеством гибких захватов, похожий на спрута.

Багряк уселся в кресло, еще раз пытливо осмотрел каюту. И Зоя догадалась, что, не задень она его обидными словами, он бы и под койку заглянул, и в шкаф залез.

– Сядьте, – потребовал Георгий Николаевич. – У нас действительно не так много времени, а нам необходимо прояснить наши отношения до старта. Во избежание, так сказать.

– Во избежание чего?

– Недоразумений.

Зоя обхватила себя за предплечья, упрямо наклонила голову:

– Нет и не будет никаких недоразумений. Зарубите себе на носу. Да, мой отец оказался… оказался не тем, кем я его считала…

– Предателем, – легко сказал Багряк, чем заслужил полного ненависти и муки взгляда девушки. – Будем называть вещи своими именами, хорошо?

– Да, он оказался… предателем, – с трудом произнесла Зоя последнее слово, – вопреки всему тому… – что мне рассказывала о нем мама, хотела добавить она, но замолчала. – Однако дочь за отца не отвечает. Не отвечает! – почти выкрикнула она. – Вы понимаете? И что такое предательство моего отца по сравнению с вашим предательством?! Вы так неосторожно мне открылись, и мне достаточно… достаточно сделать вызов, чтобы вас схватили и судили как вредителя, как врага, как предателя.

Зое показалось, что она произнесла убийственную речь и Багряк раздавлен, ошеломлен – он не ожидал от нее такого нападения.

– Ваш единственный выход – признаться во всем самому, признаться, пока корабль не стартовал, и тогда еще есть шанс облегчить свою участь чистосердечным признанием и выдачей компетентным органам подельников…

– В том числе и вас? – Георгий Николаевич делано прикрыл ладонью зевок. – Кстати, Зоя, а что решила комиссия по поводу гибели вашего напарника, лейтенанта Сергея Санина? Напомните мне, а то я запамятовал.

У Зои пересохло в горле, но графин с водой и стаканами стоял на столике рядом с Багряком.

– Не смейте… слышите? Не смейте своими грязными… – горло свело от такого неукротимого приступа бешенства, что Зоя даже начала вставать, чтобы броситься на Георгия Николаевича.

– Оставайтесь на месте, – в руке Багряка появился пистолет. – Не надо истерик. Не верите мне? Вот вам подарок с той стороны. Английским владеете? – он извлек из кармана кожанки сложенные вчетверо листы бумаги и кинул их Зое.

По кораблю прошла дрожь торможения. Раздалось переливчатое клацанье освобождаемых захватов толкачей. «Красный космос» прибыл в зону старта.

– Этих данных у комиссии, понятным образом, не было, – сказал Багряк. – Здесь записи объективного контроля с другой, так сказать, стороны. И они показывают – у второго истребителя имелось время для спасения напарника. Я, конечно, не летчик, но, попади эти данные в руки тех компетентных органов, которыми вы мне угрожали, вас немедленно отдадут под трибунал. Дочь за отца не отвечает, говоришь? А если дочь такая же предательница, как ее отец?

«Паганель, на помощь», – сказала Зоя. Точнее, ей показалось, что она сказала. И даже не сказала, а прокричала. Во весь свой звонкий, отчаянный