вооружены какими-то кривыми железками, однако, заметив Мартина и вставшего рядом Бурраша, стали разбегаться.

– То-то же, канальи! – закричал расхрабрившийся капитан и погрозил кулаком вслед убегающим.

Принесли пресной воды, и Мартин, Рони, Бурраш и Ламтак напились вволю. А когда судно наконец отошло от берега, Мартин снял с себя пояс, рубаху и, пройдя на корму, умылся.

Рони последовал его примеру и даже достал щетку с белой глиной, но потом передумал, сил на эти изыски уже не было. Хотелось упасть и забыться долгожданным сном на нормальной койке, а не на тюках со старыми парусами в скрюченной позе со связанными за спиной руками.

К Пронсвиллю шли долгих семь дней, и Мартин никак не мог выспаться. Он просыпался утром, первым делом проверял шкатулку, приоткрывая ее крышку, потом шел умываться на палубу, получал завтрак и, подремав на принесенном стуле под утренним солнцем, спускался в трюм и снова засыпал.

Рони наваливался на еду, пользуясь тем, что кок был счастлив продемонстрировать свое мастерство. Правда, в основном готовить приходилось солонину, но кок умел сделать так, что по вкусу она не отличалась от свежего мяса. Еще матросы ловили рыбу, которая в жареном виде нравилась Ламтаку. Бурраш не делал специальных заказов и подъедал все, что предлагали.

За время путешествия пару раз на горизонте появлялись мачты чужого судна, и капитан поднимал тревогу, но все обходилось, хотя Мартин подозревал, что герцог Лоринджер со своими буканирами где-то неподалеку и идет одним с ними курсом.

В Пронсвилль пришли на рассвете, и, выйдя на палубу, команда Мартина любовалась городом, освещенным первыми лучами солнца.

– И что, прямо сейчас поедем к Овцеру? – спросил Рони.

– Должно быть, он еще спит, – возразил Бурраш. – Господа спят до полудня.

– Нет, – возразил ему Ламтак. – Он купец, а купцы долго спать не любят, им мошну набивать нужно, товар оборачивать. Можно прямо сейчас ехать.

Мартин молчал, разглядывая причалы, все еще погруженные в предутренний туман, и темные силуэты кораблей, показавшиеся ему подозрительными. Никто не мешал спрятать там роту солдат, которые по команде выскочат на причал и отобьют драгоценную шкатулку.

– Нет, на берег сходить мы не будем, – сказал он неожиданно. И, повернувшись к капитану, добавил:

– Нужно встать на якорь, не входя в порт, а потом послать гонца к господину Овцеру.

– Вы не хотите сходить на берег прямо сейчас? – уточнил капитан.

– Вот именно. Пусть хозяин прибудет на корабль, так будет проще. Тащиться с грузом через весь город я не намерен.

Капитан кивнул и стал отдавать необходимые распоряжения, после чего корабль начал разворачиваться под утренним бризом в сторону известных мест для якорной стоянки.

Бросили якорь и стали ждать, наблюдая за тем, как в порту начинается работа и как в море выходят запоздалые шаланды.

Матросы посматривали на капитана с недоумением, не понимая, что мешает им поскорее пристать к родному берегу, получить жалованье и отправиться по кабакам. Но капитан также был насторожен, ему передалось беспокойство его важных пассажиров.

Спустя час со стороны рыбных складов появилась большая лодка под парусом, которая шла в сопровождении двух шлюпок с охранниками. Они были хорошо вооружены, и солнце играло на их латах. Стрелки держали наготове заряженные арбалеты, поскольку непонятно было, что ожидает их хозяина на корабле.

Пока Овцер не показался из обитого железом кубрика на лодке, Мартин и его друзья с недоверием смотрели на вооруженные отряды. Но после того как обе стороны убедились, что это именно они, напряжение спало, и Овцер в сопровождении пары помощников поднялся на борт.

Выглядел он все еще слабым, однако лицо выражало уверенность.

– Курьер не смог мне ничего объяснить, – сказал он, обращаясь к Мартину. – Но поскольку вы позвали меня на корабль, я пришел к выводу, что ваша миссия удалась.

– Да, удалась, – подтвердил Мартин и сбросил со шкатулки покрывало.

На лице Овцера засияла улыбка. Он принял шкатулку, поднял крышку и кивнул:

– Это она. – И, отойдя в сторону, не сводя глаз с возвращенного сокровища, добавил: – Ромбаль, рассчитайтесь…

Насупленный казначей открыл принесенный сундук и, достав четыре одинаковых мешочка, вручил каждому из команды.

– Там означенная сумма по договору, – сказал он. – Пересчитайте.

– Я вам доверяю, – сказал Мартин.

– А я пересчитаю, – заметил гном и, присев на бухту канатов, развязал мешочек и высыпал золото в подол длинной рубахи. А затем, ловко шевеля короткими пальцами, стал собирать монетки в столбики и сбрасывать обратно в мешочек.

Даже казначей был удивлен такими навыками, а Ламтаку это доставляло удовольствие.

– Порядок, – сказал он, затягивая мешочек.

– Еще вам авансом были выданы серебряные деньги, – напомнил казначей. – Хотелось бы получить отчет…