от времени, проверяя, не наиграно ли все это, но банХи неизменно оставался верен себе. Однажды Малум застал его во время исполнения какого-то ритуала, в котором участвовали три обнаженные женщины, чашка с кровью, различные части тела и книга заклинаний, которую он считал культистской. Близкие к нему члены банды уверяли Малума, что видели, как банХи ударяли кинжалом много раз, с маниакальной жестокостью, после чего на нем почти не осталось следов, а сам Даннан, когда его спросили об этом, со смехом отшутился. На встречу Даннан пришел, представляя банду «Крик», в рядах которой состояла тысяча человек. Обычно бандитские группировки состояли из десяти-двенадцати человек, которые заправляли всеми делами, и еще небольшой группы людей, которые на них работали, однако отряды Малума и Даннана были куда многочисленнее, и все же они являлись их единоличными лидерами.

Лутто, бейлиф Виллирена, вдруг ввалился в дверь, на нем был теплый зеленый плащ, под мышкой он держал какие-то бумаги. Походка у него была комичная, как у утки, щеки раскраснелись; несмотря на холод, неизменно царивший вокруг, вся физиономия важной персоны постоянно лоснилась от пота.

– Селе Джамура вам, командующий Бринд! Даннан и Малум, приветствую вас, джентльмены.

Альбинос ответил ему сухо, поправив «Джамура» на «Уртику». Два бандита безразлично кивнули.

– Эх вы, бандючата, – хихикнул Лутто, втискиваясь в кресло рядом с командующим и рассыпая по столу свои бумаги. – Что, даже ради деловой встречи маски не снимете? – спросил он, сложив бумаги в стопку.

– Нет, – отрезал Малум. – Лучше скажи, зачем мы здесь.

– Ага, сразу к делу, – объявил Лутто. – Люблю таких!

– Без твоей любви обойдемся, – фыркнул Малум. – Или ты на мужиков переключился, педик?

Тут Малум заметил, как по лицу альбиноса прошла тень.

«Странно», – подумал он. Видно было, что его замечание не понравилось командующему. Вид у него вообще был еще тот: глаза красные, как у демона, лицо костистое, угловатое, а после слов Малума оно стало еще и напряженным. «Очень странно».

Альбинос поспешно открыл собрание:

– Джентльмены, я пригласил вас сюда… по очень простой причине: нам нужна ваша помощь. Присутствующий здесь Лутто заверил меня, что под началом у каждого из вас находится значительное число граждан – несколько тысяч, как я понял.

Даннан прервал свое молчание.

– И что с того? – Его голос был немного похож на женский.

– Разрешите мне предложить вашему вниманию сводку последних донесений нашей разведки. – Напряженный взгляд командующего был устремлен куда-то между посетителями. Заметно было, что он уже жалеет о своей учтивости по отношению к этой паре душегубов.

То, что он изложил затем, одновременно тревожило и возбуждало. Он подтвердил все слухи о геноциде на Тинеаг’ле, о том, что целые поселки и города исчезли с карты, а твари, называемые окунами, в настоящее время подбираются по льду к Й’ирену. Бандитам было над чем задуматься.

Когда принесли напитки, голос командующего смягчился, стал менее натянутым. Однако в воздухе по-прежнему висело напряжение.

– Я не жду, что вы захотите нам помочь просто по доброте душевной, – продолжал альбинос. – Вы крутые парни, и вас прежде всего интересуют ваши собственные дела, это понятно.

– У нас есть принципы, командующий, – перебил его Малум. – Наш мир не черно-белый.

– Значит, вы поможете?

– Этого я не говорил.

Командующий наклонился к Лутто и что-то ему зашептал, тот кивал в ответ, тряся жирными щеками.

– Вот, Лутто согласен открыть городское хранилище и заплатить вам, эти расходы позже компенсирует городу Виллджамур. То есть мы оплатим ваши услуги, если в них будет нужда. Когда это произойдет, я пока не знаю, сейчас мы просто… ждем.

Итак, решение не было принято; договоренности достичь не удалось. Даннан и Малум пообещали обдумать ситуацию в принципе. Станут ли они служить империи? Превратят ли свои банды в отряд нерегулярного ополчения?

Единственный определенный вывод сделал из встречи Малум, приказав своему человеку следить за командующим издали. То ли все дело было в его необычайно белой коже, то ли в чем другом, но командующий показался ему чрезвычайно странным.