«И правда, башня, надвратная, – понимаю я, подходя к краю и заглядывая вниз. – Не ошибся, когда увидел её сверху».

С одной стороны этого сооружения было болото, оно чётко просматривается за её восточным краем, да и тянет оттуда затхлостью, сыростью и гнилью. Вдали видны стволы гигантских деревьев, с одного из которых я спустился. Кстати, лианы очень сильно не доходят до поверхности земли, заканчиваясь метров за двести-триста над её поверхностью. Правда, сейчас я уже знал, что бы предпринял в этом случае, но вот как собирался справляться с этой, да и многими другими проблемами Лениавес, мне было бы интересно у него спросить. Или он не знал о возможных трудностях?

В общем, желания спускаться на ту сторону и оказаться в болоте у меня нет абсолютно никакого. Тем более у меня почему-то сложилось стойкое впечатление, что я там уже разик побывал и мне там ну очень не понравилось.

К тому же с той стороны веяло достаточной опасностью. Не отовсюду, конечно, но было множество определённых направлений, где явно чувствовалась угроза. Так что не очень гостеприимное там место за стенами города.

Хотя каково и внутри его стен, я пока тоже не знаю.

Но и уходить отсюда я сию минуту не собирался. Были у меня свои планы.

Развернувшись, я прошёл к северному парапету башни. За ним тянулась огромная стена. Края её не было видно в далеко спускающемся на город тумане. Но и отсюда было понятно, что она простилается на достаточно далёкое расстояние, чуть ли не за горизонт, что говорило о необычайно огромном городе, который она должна окружать. Сама стена была очень широкой, даже не представляю, для чего её нужно было строить такой ширины и высотой не менее сотни метров. На её верхней поверхности могло поперёк поместиться как минимум пара десятков автобусов, ну или по крайней мере очень широких и больших упряжек телег вместе с лошадьми.

«Мегаглобальное сооружение, – поразился я габаритам. – Что-то тут всё, куда ни глянь, страдает гигантоманией, стремится принять какие-то запредельно огромные размеры. Хотя, конечно, корнол вполне нормальный, ну даже чуток поменьше меня, а Рыкун так вообще не слишком крупный зверёк, хотя тоже с огромнейшим самомнением. Значит, не всё потеряно. Только, надеюсь, за пределами города, в окружающем меня лесу не одни великаны живут, под стать этой стене и деревьям, а то как-то сложновато будет с ними общаться, думаю, не докричусь», – улыбнулся я и оглянулся.

Там, за южной стороной башни, виднелась тянущаяся в противоположную сторону вторая часть стены. На западе же лежали развалины некогда великого и поистине колоссального города. Если бы когда-нибудь мне довелось увидеть руины одной из столиц моего мира, то они выглядели бы похоже, только с существенным различием: здесь присутствовала огромная стена, которая могла бы посоперничать с Великой Китайской.

Возникал закономерный вопрос: от кого она должна была защищать город?

Когда я посмотрел в сторону города, заметил ещё одно отличие. Его накрывал огромный энергетический купол, который терялся где-то в тумане. С ветвей видно его не было, да и с башни он был еле заметен. Начинался же где-то у внутренней стороны стены.

Я постарался понять, для чего город могли накрыть таким огромным защитным куполом, и у меня возникло подозрение, что этот город старались спрятать, укрыть, сделать как можно менее заметным. Но при этом он должен был быть способным вместить большое количество жителей и оказать серьёзное сопротивление в случае нападения на него. И моя интуиция говорила, что я очень и очень недалек от истины.

Этот город явно был убежищем и последним оплотом. Но вот для кого?

Я решил, что ещё успею вдоволь налюбоваться окрестностями, и начал обустраиваться на вершине башни. Снял и аккуратно уложил корнола у одной из стен, накрыв его его же плащом. Проверил, каково сейчас его состояние.

Организм Лениавеса благодаря лечебному камню и выполняющему похожие функции ментомодулю успешно шёл на поправку. Уже практически полностью было восстановлено его менто-информационное поле. Правда, Диагност внёс некоторые корректировки: теперь, по его прогнозу, Лениавес должен был очнуться никак не раньше чем через пять часов, даже с учётом всех «припарок», способствующих его скорейшему излечению.

Связано это было с восстановлением менто-информационного поля. При проведении восстановительного процесса было обнаружено, что задета какая- то важная структура, вернее, даже не так, она была полностью разрушена паразитическим заклинанием с арбалетного болта стрелявшей в корнола крысы. И вот эта структура, отвечающая за способность разумного к управлению ментоэнергиями, теперь у Лениавеса полностью отсутствовала, хотя на воссозданной Искателем модели его менто-информационного поля с девяностодевятипроцентной вероятностью эта небольшая структура должна была присутствовать. Так предполагал ментоинтерфейс. Иначе корнол не был бы магом. Поэтому мне было предложено два варианта. Запустить ускоренный курс восстановления, но тогда бы Лениавес до полного восстановления ментополя был совершенно бесполезен как маг. Либо запустить его регенерацию на текущем этапе излечения, пока была возможность восстановить его с минимальными потерями жизненных и ментальных ресурсов организма и последствиями для него как мага, но это требовало дополнительного времени.

Я, естественно, согласился на второй вариант. О времени не знаю, много это или мало – пять часов. Но вот способности корнола нам точно должны пригодиться, я это чувствовал.

Я досрочно наложил на него ментоструктуру лечебного модуля.

После того как я позаботился о своем друге, находящемся в бессознательном состоянии, и сгрузил с себя все остальные наши вещи, мне захотелось