И тут промашки не должно было быть. Здесь у каждого второго – желтая борода. И Стейнов, то бишь Камней, тоже как булдыганов на каменной осыпи.

– Стейн Желтая Борода? Не знаю такого, – сказал ярл. Но без прежнего скептицизма.

– Я слыхал о нем, – подал голос кто-то из бойцов.

– И я слыхал… Это не тот ли, что бился с Гимли Цаплей? – предположил другой.

– Нет, тот из фризов, не из словен, – возразил третий.

Ярл поднял руку, и бойцы умолкли.

– Продолжай, – велел он Саньку.

– Да я уж сказал всё. Брат моей матери научил меня говорить по-вашему и сражаться, как вы! – гордо заявил Санёк.

Смелость города берет. Наглость – тем более.

– Проверь меня, Хрогнир-ярл, и сам увидишь!

– Что ж… – Ярл оглядел Санька с ног до головы, хмыкнул. – Может, и увижу. А может, и нет. Воин, значит… Кетильфаст! Проверь словенина.

Народ сразу раздвинулся, образуя круг.

Раз – и вокруг полно свободного места.

А в центре – Кетильфаст. Рыжеватый, мускулистый мужик с длинными руками и ладонями шириной с лопату. Не слишком высокий, не слишком широкоплечий, но с первого взгляда понятно: лучше бы Саньку достался какой-нибудь здоровяк попроще.

Кетильфасту подали щит. Меч уже был у викинга на поясе. Кетильфаст вытянул его из ножен, погладил ласково, как живую зверушку, махнул пару раз, разогревая кисть.

Санёк тоже готовился. Сложил всё лишнее на землю, достал собственное оружие.

– Дайте чужаку щит, – распорядился ярл.

Саньку подали щит. Очень простой, дощатый, с железной пластиной в центре.

Кетильфаст легонько стукнул клинком по собственному щиту: нападай.

Санёк не замедлил.

Ударил сверху, наискось, целя в ногу.

Викинг парировал играючи. И рубанул в ответ. Так быстро и сильно, что щит Санька жалобно хрустнул. Но в руке Санёк его удержал. И даже попытался достать краем голову противника.

Кетильфаст ушел с легкостью.

Нет, не ушел. Обманул. Вместо ухода – атака. В левый бок.

Санёк никак не успевал его защитить, потому шарахнулся назад, чуть не упал, отбил мечом новый удар (по руке как доской звезданули), снова отпрыгнул, принял на щит рубящий в голову…

И понял, что Кетильфаст его щадит. Придерживает удары, дает хоть и крохотную, но паузу, чтобы Санёк восстанавливал равновесие, собирался.

Блин! Как обидно. Разница в классе между ним и бойцом ярла такая, что Санёк понял: не возьмут его в хирд. Однозначно. Куда ему. Он ведь даже атаковать не смог ни разу, кроме того, первого, выпада.

Но сдаваться нельзя ни в коем случае. Это значило показать себя слабаком.

Пользуясь тем, что убивать его противник не собирается, Санёк полушагом показал отступление.

И внезапно рванулся вперед со стремительным выпадом. Это уже фехтование более позднего времени, но зато Саньку удалось на мгновение прервать избиение младенцев. Кетильфаст отпрыгнул и принял колющий удар на щит. Доска хрустнула, и клинок Санька застрял.

На долю секунды, но этого хватило.

Викинг крутанул щитом, и рукоять вывернулась из Санькиных пальцев.

Теперь у него остался один щит. И еще – большой нож на поясе. Санек выдернул его из чехла, прекрасно осознавая: против длинного клинка, да еще в такой умелой руке, – никаких шансов. Но использовать можно и нужно всё. Эх! Сократить бы дистанцию… Не получится. Безнадежно.

– Хватит, хольд! Довольно! – рявкнул ярл.

Кетильфаст ловко поддел ногой выбитый меч и запустил им в Санька.

Тот каким-то чудом, на голом рефлексе, но все-таки поймал оружие за рукоять и салютовал победителю.

– Кое-что ты умеешь, словенин, – проворчал ярл. – Совсем немного. В другое время я не взял бы тебя дренгом, но мне нужны люди, и я готов тебя принять. Однако не сейчас. Кормить тебя зимой я не стану, – и пояснил, чтоб Санёк не счел его жадным: – Два дня назад на нас напали волкоголовые. Забрали всё подчистую. Выгребли все припасы, весь урожай, – в голосе ярла звучала горечь пополам с гневом. – Мне своих людей нечем кормить, словенин. Но, если ты дождешься весны, я тебя возьму. И сегодня ты будешь сидеть за одним столом с моими хирдманами. Это честь, словенин. Цени.

– Я ценю, Хрогнир-ярл! – Санёк поклонился. – Сидеть за одним столом с такими, как Кетильфаст, – великая честь! Прости, что назвал себя воином.