спешит, ему нужно всего лишь приложить палец к стеклу, и вопрос будет снят.

– Что ж, сейчас вы главный, – буркнул Оранж, прижимая подушечку большого пальца правой руки к считывающему устройству. Сканеру понадобилось секунд на пять больше обычного, чтобы соотнести полученный отпечаток с базой данных и подтвердить личность агента.

– Вот видите, – сказал Уальдо, – это совсем не трудно. Такова обязательная процедура.

Уальдо открыл дверь и почувствовал, как ему по ногам потянуло холодом.

«Должно быть, где-то окно открыто, – подумал он. – Странно, я готов поклясться, что запер их все».

– Легендарный агент Уальдо Ганн, – провозгласил агент Оранж, протягивая руку. – Покровитель заблудших овечек.

– Легендарный в узких кругах, – отозвался Уальдо, пожимая протянутую ладонь и невольно ловя себя на мысли: «Я не доверяю человеку с такими руками».

Не удержавшись, он глянул вниз и заметил, что пальцы у Оранжа тонкие, как у девушки, и с такими же длинными ногтями.

«Почему он мне так не нравится?» – задумался Уальдо, и тут же вспомнил одно из разнообразных и многословных изречений своей матушки, на которые она была так щедра: «Никогда не доверяй мужчине с длинными ногтями, если только он не гитарист. Длинные ногти означают, что он никогда в жизни не занимался повседневной работой, да и вообще вряд ли живет честным трудом».

Оранж выпустил ладонь Уальдо и уставился через его плечо вглубь комнат.

– Неплохая обстановка у вас тут, Уальдо, – сказал он, и из-за сильного шотландского акцента фраза прозвучала секунд на пять длиннее, чем положено.

«Спятить можно от этого выговора, – подумал Уальдо. – Этак простой разговор может целый день занять».

– Чем могу вам помочь, агент Оранж?

Тонкие губы агента растянулись в широкой улыбке:

– Разве это не очевидно? Вы должны передать мне подозреваемых.

Уальдо оторопел. Сама идея была настолько нелепа, что поначалу он решил, будто Оранж шутит.

– Передать их вам? Но это противоречит всем правилам. Эти люди – подозреваемые, находящиеся под следствием. А вы никак не следователь.

Оранжа это заявление, похоже, огорчило.

– Возможно, однако я старше вас по званию, Уальдо.

Уальдо внезапно почувствовал сильное раздражение от того, что этот человек обращается к нему по имени.

– Будьте любезны называть меня специальный агент Ганн. И, к вашему сведению, в пределах этого помещения старше меня по званию нет никого. Как ответственное лицо, я имею право выставить отсюда даже президента, если сочту необходимым. В любом случае заместитель директора уже направляется сюда, и он лично отдал приказ, чтобы до его прибытия с находящимися здесь лицами никто не общался.

– Но они убили всю мою команду из отдела по борьбе с опасными веществами! – возразил Оранж. – Без пощады и милосердия, хотя они молили о них. Мне самому повезло, что я остался в живых.

«Без пощады и милосердия», – подумал Уальдо. Необычный выбор слов.

– Должен сказать, вы выглядите примечательно живым. И вполне невредимым. Где же трупы?

Оранж кашлянул в кулак.

– Это деликатная информация крайне ограниченного доступа. Она имеет отношение к нашей операции, которая превосходит вашу категорию допуска уровней на пятнадцать. Конечно, я мог бы вам сказать, но после этого…

– Вам пришлось бы меня убить, – закончил Уальдо повисшую фразу.

– И вашу семью тоже, – добавил Оранж с непроницаемым лицом.

Инстинктивная неприязнь Уальдо к шотландцу вспыхнула еще ярче.

– Грубить не обязательно. У нас есть установленные правила, и все тут. Можете подождать в вестибюле отеля, если угодно, но вступать в контакт в подозреваемыми вы не имеете права. В конце концов, на данный момент мы располагаем только вашим утверждением, что эти двое задержанных в чем-то виновны.

Улыбка Оранжа не дрогнула.

– Что ж, превосходно. К сожалению, я сейчас не в настроении сидеть и ждать. Кроме того, как вы сами указали, вы старше меня по положению только в пределах номера, а я нахожусь снаружи. Так что я предпочту выпить еще чашечку отличного кофе в каком-нибудь заведении по соседству и вернусь позже, когда к общему веселью присоединится ваша большая полицейская шишка.

Внезапно Оранж умолк, и его глаза радостно вспыхнули.

– Может ли такое быть? – воскликнул он без куда-то вдруг подевавшегося шотландского акцента. – Готов поклясться, что так и есть!

Уальдо невольно заинтересовался:

– Что такое? О чем вы?