человек с подобными познаниями и предвидением будущего станет истинным пророком в своем отечестве.
«Я мог бы возглавить революцию и свергнуть правительство. Я мог бы открыть антибиотики и изобрести солнечные батареи. Я мог бы построить первый в мире самолет и сбросить на своих врагов водородную бомбу. Нет ничего, что было бы мне не по силам.
Но сначала я должен открыть червоточину. Именно на этом мне нужно сосредоточить сейчас все усилия».
Гаррик не сомневался, что, будь у него десять лет времени, неограниченные средства и всесторонняя поддержка со стороны правительства, он и сам мог бы создать такой пульт, управляющий перемещениями во времени. Но к чему такие сложности, если этот пульт уже существует и болтается на шее специального агента Шеврон Савано?
«Странная и глупая девчонка, – размышлял Гаррик. – Она будет слепо следовать законной процедуре, и я поймаю ее в ловушку собственного бюрократизма Бюро. А как только пульт будет у меня, мне понадобится всего лишь пять секунд внутри модуля ПАУКСа».
Гаррик быстро вошел во внутреннюю сеть Бюро и разместил в разделе «Будь бдителен» предостерегающее сообщение о Шеврон Савано. Затем с удовольствием испытал свои новообретенные компьютерные умения, поместив ее имя в список разыскиваемых особо опасных нарушителей. Аварийная команда из отдела по борьбе с опасными веществами, заброшенная в червоточину, сгинула, так почему бы не обвинить в ее уничтожении мисс Савано?
«Опасные вещества, – проговорил про себя Гаррик, смакуя каждый звук. – До чего же дивные слова».
Гаррик снял с головы котелок и сдернул с вешалки возле стола шляпу Смарта, пробежался тонкими паучьими пальцами по мягким полям и нахлобучил ее на голову.
«В Бюро всего шесть человек, которые встречались с Феликсом Смартом с тех пор, как он прибыл в Лондон. Четверо из них мертвы, один в бегах, и еще один командирован в Ирак».
– Привет, Уальдо, – сказал он вслух, подражая голосу Смарта. – Я столько о вас слышал.
Он прочистил горло и попробовал снова:
– Агент Ганн. Наконец-то мы встретились с вами лично. Полагаю, у вас в пентхаусе есть для меня парочка беглецов?
Пока у него получалось не очень-то похоже на шотландца. Что ж, значит, ему надо поработать еще, чтобы усилить сходство. В конце концов, разве он не мастер иллюзии и не первый в мире квантовый человек?
Гаррик изучил свое отражение в зеркале возле вешалки. Лицо у него всегда было невзрачное и невыразительное, как тапиока, что для его рода деятельности было только благом, потому что люди не обращали на него внимания или не могли потом припомнить его черт. Когда он работал в театре, ему приходилось каждый день буквально рисовать себе лицо, чтобы соответствовать созданной иллюзии.
Гаррик пристально уставился в зеркало и смотрел, пока его кожа не начала пузыриться.
Во время пребывания в червоточине Альберт Гаррик получил нечто большее, чем просто знания: он обрел полный контроль над своими органами вплоть до самой мельчайшей клеточки. Если большинство людей использовали лишь небольшую часть собственного мозга, Гаррик владел им полностью. Может, это и не наградило его даром телекинеза, но по крайней мере он мог управлять своей нервной системой с куда большей эффективностью. Он мог менять по желанию узоры отпечатков своих пальцев или контролировать деятельность щитовидной железы, вызывая ускоренное поседение волос. Путем незначительных усилий он мог воздействовать на свой костный мозг или на слой подкожной жировой клетчатки, меняя собственный облик. Конечно, он не мог превратиться в кого угодно и не мог сильно отклониться от исходной массы собственного тела, однако ему не составляло труда сделать явными те физические признаки, которые теперь уже и так не были чужды его телу.
Шеви быстренько приняла душ, наложила на глаз гелевую маску, чтобы снять отек, и принялась рыться в гардеробе в поисках какой- нибудь одежды вместо облегающего спортивного костюма, который, судя по всему, сильно смущал Райли. Выбирать было из чего: в шкафу висело множество упакованных в пластиковые чехлы комплектов одежды, в том числе несколько рабочих комбинезонов, узкое платье леопардовой расцветки и даже пухлый костюм Микки-Мауса.
«Похоже, некоторым ребятам приходится работать в глубоком, очень глубоком подполье, – подумала она, выбирая неброский костюм от Армани и пару черных туфель от Балли, которые наверняка стоили примерно половину ее годовой зарплаты.
Наконец-то. Вот они, рабочие льготы.
Костюм сидел неплохо, и, повертевшись некоторое время перед большим зеркалом, Шеви включила компьютер в спальне и засела за составление отчета, стараясь описать важнейшие эпизоды прошедшего дня так, чтобы они больше походили на реальные события, а не на фантастический телесериал.
«Так получилось, что я занималась охраной машины времени на случай, если из нее появится изобретатель, скрывшийся в девятнадцатом веке».
Нет, никак не удается превратить это в серьезный доклад, даже если добавить туда особых фэбээровских словечек вроде «спецбригада», «актив» или «ППА[11]».
К тому времени, как Шеви удалось набрать с пять сотен слов, у нее уже зверски болела голова, как раз за правым глазом, так что она была очень рада услышать дверной звонок.
