– Я знаю, что оно означает, – сказал Джейкоб.
– А, – сказал Петр. – Тогда мне больше нечего вам предложить.
Спустились быстро – не дольше, чем по обычной недлинной лестнице. Руки-ноги слушались, дышалось легко. А как мозги? Это другой разговор.
Едва Петр задернул фиолетовую штору, в комнату вошла женщина лет сорока, в скромном темном платье, с молитвенником под мышкой.
– Доброй субботы, ребецин Зиссман, – сказал охранник.
– Доброй субботы, Петр.
– Доброй субботы, – сказал Джейкоб.
Женщина взглянула на его непокрытую голову в пыльной корке и хмыкнула.
У дверей зала их встретил вопросительный взгляд бородатого человека в меховой шапке и черном атласном балахоне. Петр поздоровался с ним на чешском, а затем Джейкоб уловил свое имя.
– Ребе Зиссман извиняется за свой плохой английский и приглашает вас на службу.
– Как-нибудь в другой раз. Но все равно спасибо. Доброй субботы.
Ребе вздохнул и, покачав головой, скрылся в зале.
– Молодец, что отказались, – сказал Петр. – Как начнет говорить – вовек не закончит.
На улице Яир сидел на поребрике и читал «Форбс».
– Желаю вам удача найти этот человек. – Он пожал Джейкобу руку.
– Спасибо.
– Иди покури, – сказал Петр.
Яир пожал плечами:
– Слушаюсь, босс.
Он сунул журнал Петру и, отойдя в сторонку, зажег сигарету.
– Какие планы, детектив Лев? – спросил Петр.
– Сгонять в Англию. Разузнать о Реджи Череце.
– Повторюсь, я не полицейский. Но если так говорит ваш внутренний голос, надо прислушаться.
– Внутренний голос подзуживал меня выпрыгнуть с чердака.
Петр улыбнулся:
– Сейчас вы на земле.
Он потрепал Джейкоба по плечу и пошел на свой пост.
Джейкоб посмотрел на часы Еврейской ратуши. Опять не сразу сообразил, который час. Но и мобильник подтвердил: 6.16 вечера.
Глава тридцать девятая
Перелет в Лондон длился два муторных часа. Весь первый час Джейкоб поглощал самолетную выпивку, а второй – орешками зажевывал амбре. Маскировка удалась, ибо в аэропорту клерк прокатной фирмы безропотно выдал ключи от непритязательного «форда» с правым рулем.
Проливной дождь и левостороннее движение, из-за которого беспрестанно возникал противный холодок, а каждая вторая машина казалась лихачом, выскочившим на встречку, превратили путь до Клегчёрча в сплошную нервотрепку.
На окраинах городка тянулись унылые кварталы муниципального жилья, но главная улица сохранила определенную архитектурную прелесть, хотя в ливневых стоках кружились пластиковые бутылки и упаковки от чипсов. Свои услуги предлагали два заведения: букмекерская контора и соседствовавший с ней паб под названием «Песья выя».
Джейкоб остановился и выключил двигатель. Дождь барабанил по крыше.
Видимо, адреналин прочистил организм, ибо Прага уже казалась этаким сном, плавным временным потоком, что дробился на льдинки, а те плавно разлетались и сглаживались, теряя всякое воспоминание друг о друге.
Джейкоб перечислил причины не доверять себе.
Стресс.
Смена часовых поясов.
Гены.
Отрава, которой он накачивался последние двенадцать лет.
Собственно Прага, четырехмерный горячечный бред.
Сплошь и рядом такое бывает: кто-то на кого-то похож. Обычная статистика: в мире семь с лишним миллиардов человек. Ну и вот. Было бы странно, если б в нем
