– Самой обычной?

– Покупаешь в любой лавке. Тут, у вас, в Далинаре.

– Дальше что?

– Змеиная травка. Ее достать сложно, сам понимаешь.

– Ты объясняла, а я не забыл. Что еще?

– Змеиная травка сама по себе имеет… своеобразный вкус. Горьковатый, пряный. И запах тоже. Ее надо забивать. Так что тут еще шаратан и кумаха.

– А это что такое?

– Пряности из Равхи. Достаточно редкие. Шаратан обладает сильным запахом, который не то что змеиную травку замаскирует – его даже в вино добавляют. В горячее.

– А кумаха?

– Вкус. Это сладкое растение. Здесь есть добавленная высушенная и измельченная ягода. Вроде черной смородины, только сладкая. Намного слаще. Как земляника…

– Я не помню, чтобы их встречал?

– Правильно не помнишь. Они очень дорогие. По карману… Даже я бы подумала, прежде чем покупать. Разоришься.

– По карману только богатым людям?

– Очень.

Яна прикинула мешочек по весу. Подумала пару минут…

– Если есть еще?..

– Наверняка. Шармиль же этим напоили, да и Валайру…

– Я подозреваю, что на пару золотых такой мешочек потянет. А то и побольше.

– То есть богатый человек. Ну я и так догадывался, что нищий покупать гиенью морду не станет.

– Именно.

– И что нам это дает?

– Ну, это достаточно редкие пряности. Можно поговорить в лавках, они продаются далеко не везде…

– Да мало ли сколько они хранятся?

– Нет. Здесь свежая кумаха, этого года. Я вижу. Она не могла лежать долго.

Рошер кивнул:

– То есть лавки с пряностями?

– Если ими где-то торгуют из-под полы…

– Вряд ли. Здесь за этим следят, и строго.

– Тогда… Допустим, чай прикупить несложно. Трава – она и есть трава, из дешевых. Такую где угодно собрать могут. А вот кумаху и шаратан добавляли потом, это заметно. Как и змеиную травку. Они намного свежее основной смеси, хотя их там и меньше.

– Надо искать лавку, где их покупали? Или лавки?

– Да. В последние месяца два, не больше.

Рошер кивнул:

– Поищу. Поможешь?

– Немного побуду здесь, а потом пойду к Аэлене. Давай завтра, ладно?

Рошер подумал о том, что ему еще предстояло сделать, и кивнул:

– Согласен.

Оставшись одна, Яна грустно оглядела свой дом.

Свой ли?

Как-то тоскливо было на душе. Неправильно. Вот попробовала она здесь обосноваться – и что? Стоило произойти чему-то неприятному, как соседи тут же поверили в ее вину. Просто потому что она – нархи-ро. Отличается от них, другая, не такая…

И впредь верить будут. Как бы еще травить не начали, люди ведь не любят тех, кто от них отличается. И еще больше не любят тех, перед кем виноваты.

Уехать? Куда, зачем? Здесь ее друзья, здесь она нужна и важна, здесь есть нечто интересное…

Остаться?

Но как?