Эш остался равнодушен к внезапной резкости его тона.

– Ну, насколько я понимаю, ВД владеет Комреком.

– Замок принадлежит консорциуму членов Внутреннего двора, да. Но он работает самостоятельно, как и любой другой санаторий или SPA-отель, а я – человек, который им управляет, не более того. Удовлетворяет ли это ваш интерес?

Эш безразлично пожал плечами.

– Думаю, да, – ответил он.

К здоровяку тотчас вернулась его жизнерадостность – характерная черта, к которой Эшу предстояло привыкнуть.

– Как вам понравилось путешествие? Я имею в виду поездку из Прествика, а не те несколько неприятных мгновений в воздухе, что вам пришлось пережить. Мы были потрясены, когда услышали о неполадках с «Гольфстримом», и я очень надеюсь, что нервы у вас хотя бы немного успокоились. Это прекрасный маршрут, очень расслабляет. Воспользовались ли вы шансом опрокинуть по пути стаканчик-другой знаменитых шотландских сортов виски?

– Хотите – верьте, хотите – нет, – ответил ему Эш, – но настроения выпить не было.

Хельстрем смотрел на него секунду или две, а Эш понятия не имел, о чем он думает. Но он увидел, что здоровяк быстро переключил свое внимание, посмотрев поверх его левого плеча на водителя. Во взгляде Хельстрема промелькнуло раздражение, а затем его глаза опять обратились на вновь прибывшего.

– Возможно, позже нам удастся убедить вас отведать какого-нибудь из наших односолодовых виски. Смею вас заверить, что запасов у нас в шкафах хватит на все времена и на все случаи жизни.

Эш чувствовал, что отказаться было бы грубым, но голова у него уже была занята другими проблемами.

Главный исполнительный директор Комрека оказался фигурой необыкновенной, такого Эш, конечно, не ожидал. Вначале, когда Хельстрем только появился на лестнице у главной двери, Эш предположил, что своим объемом тот обязан главным образом вялым мышцам, но вскоре понял, что был не прав. Когда здоровяк оказался перед ним, пожимая ему руку с такой силой, что следователь едва удерживался от гримасы, это дало ему время для переоценки «объема» и силы собеседника. Насколько он мог судить, у этого человека вряд ли набралась бы и унция лишнего веса.

Его титул тоже вызывал любопытство, потому что экстрасенс заметил в его речи остаточный акцент, который явно не был шотландского происхождения: норвежский, германский, голландский – он был слишком мало выражен, чтобы определить. Так как же он мог быть рыцарем? Родился в Великобритании, провел годы своей юности в другой стране, вернулся в Англию и заработал себе орден? Или это почетный титул – довольно частая вещь в наши дни? К тому же, по правде говоря, акцент был едва заметным, следователь улавливал только краткие модуляции в некоторых словах.

Но что действительно поразило Эша, так это голова Хельстрема. Она была огромной, а щеки представлялись двумя розовыми грудинками. И такой необъятной была эта голова, что его рыжие волосы торчали только из макушки – этакой небольшой рощицей на холме из растянутой кожи и щетины. Из-за отсутствия волос по бокам оба уха казались изолированными, а верхушки у них были закручены, как у старого незадачливого боксера, пропустившего слишком много ударов и проигравшего слишком много боев. Однако, как бы высок и плотен Хельстрем ни был, казалось невероятным, чтобы он начинал свою карьеру в качестве боксера.

Черты лица сэра Виктора Эш нашел еще более удивительными. Его густые брови, маленькие глубоко посаженные глаза и короткий крючковатый нос поверх губастого рта – все это было туго стянуто посреди избыточной кожи, причем шея являлась чуть ли не частью самой головы, без разграничивающего подбородка, если не считать смутного щетинистого выступа. У Хельстрема было такое выражение лица, словно ему больно улыбаться.

Здоровяк вдруг подался вперед, и Эш почувствовал, что его собственную голову слегка потянуло назад. Если он ожидал перемены в его настроении, то был не прав, потому что Хельстрем с энтузиазмом сказал:

– Мне удалось прочитать вашу книгу, мистер Эш. Интересно, да, очень интересно. Хотя в итоге у меня осталось впечатление, что вы лично не верите в призраков как таковых, несмотря на собственный опыт.

– Ну, книга была написана давно, и с тех пор многое произошло, что и заставило меня пересмотреть свои взгляды.

– Понимаю. – Огромная голова снова качнулась вперед, как будто близость могла способствовать открытости. – Тогда скажите мне, почему вы больше ничего не писали об этих явлениях.

– Да нет, писал. Но это обычные статьи для специальных журналов и организаций, занимающихся паранормальным и сверхъестественным.

– Вроде вашего Института экстрасенсорных расследований?

– Точно.

– Я, однако, не сомневаюсь, что писать книги на эту тему очень прибыльно. Такие вещи очень популярны у публики, как я уверен.

– Поверите ли вы, если я скажу, что мне неинтересно огрести кучу денег? Я вполне доволен той работой, которую выполняю для Института.

– Да. Да, я искренне этому верю. Я думаю, вы очень преданны своему делу – из тех отчетов, что о вас получил, можно сделать такой вывод.

– Вы расследовали, кто я такой?

Хельстрем усмехнулся.