сердцу писателя, продлить ему жизнь…

Шёл 1919 год. 13 августа деникинцы заняли Херсон. Тюрьмы переполнились, начались обыски, аресты и казни. В первый же день расстреляли 18 человек. Среди них был молодой типографский рабочий Леонид Хаенко — он печатал большевистские прокламации. Затем схватили и повесили Георгия Полякова — член подпольного ревкома разместил в своём доме подпольную типографию и готовил восстание против деникинцев. Шашками изрубили белые юного подпольщика-студента Фёдора Солонаря.

Город был подавлен, глухо роптал. На Херсонщине действовали партизаны.

Осенью стали доходить слухи о боях на Дону, о наступлении Красной армии. С холодами в Херсоне появились беженцы, а вместе с ними — страх, вши и тиф.

Родственница, на попечение которой оставались дети Варвары Александровны, заразилась тифом и вскоре умерла в больнице. Двенадцатилетняя Надя и братики-погодки Ваня и Вася остались одни в чужом городе, занятом деникинцами, не зная, где мама и жива ли она, не имея возможности связаться с отцом.

Голодной и холодной была зима 1920 года. Детям ничего не оставалось, как начать продавать вещи. Они долго совещались, что можно снести на рынок, что нельзя, а потом надо было суметь продать вещь так, чтобы за неё дали хотя бы половину настоящей цены, а затем купить продукты так, чтобы не обманули хитрые торговцы. А чтобы еду приготовить, дрова нужны… Верно, и вовсе бы пропали ребята, если бы в феврале в город не вернулись красные.

На этот раз советская власть установилась всерьёз и надолго.

Ребята не знали, что вскоре в Херсон приехал народный комиссар просвещения РСФСР Анатолий Васильевич Луначарский. Он хорошо понимал, что сейчас одна из самых важных задач всего юга — ликвидация детской беспризорности. Нужно было искать педагогов, открывать школы, определять беспризорников в колонии, которые приходилось создавать на пустом месте, а тех, кто живёт у себя дома, но лишился родителей, спасти от голода, который часто толкал детей на воровство.

В дом к Ефремовым неожиданно пришли «дяди из наробраза» — записали детей в тетрадочку, откуда родом и кто родители, и стали снабжать талонами в столовку. Кулеш, сушёная рыба, кипяток с леденцом — неплохая еда! Жить можно.

Пришла весна, затем лето. Жизнь в городе понемногу налаживалась. Но тут пришла новая беда: разбитых деникинцев сменил барон Врангель. Против него выступила Первая конная армия.

Городские мальчишки распевали:

21 сентября был создан Южный фронт под командованием Михаила Васильевича Фрунзе, в Херсоне разместилась 6-я армия красных. В соседнем доме появились бойцы — но не простые. Главным их оружием были не винтовка, не шашка и даже не пулемёт. Их инструменты — гаечные ключи, главное оружие — баранка и педали. Во дворе стояли фырчащие авто.

Отложив приключения в дебрях Африки, Ваня стал пропадать на автобазе. Машины здесь были самые разные, многие с цепной передачей. Они часто ломались, и требовалось быстро понять причину и суметь изготовить нужную деталь — запчастей практически не было. Ваня всегда был готов подать нужный инструмент, подержать что-нибудь или привинтить. Однажды на автобазу зашёл сам командарм, Константин Алексеевич Авксентьевский. Увидев мальчика, строго взглянул на него. Представим себе, как это могло быть.

— А ты что здесь крутишься? — строго спросил командарм.

— Помогаю, — смело ответил Ваня.

Командарм с улыбкой кивнул на разобранный мотор:

— Неужто смыслишь в технике?