фантому принести бумагу.

– А я бы хотел попрощаться с невестой, – вдруг объявил во всеуслышание Даренс и, подойдя к стулу Милы, подал ей руку, – пойдём погуляем?

Девчонка бросила Весе встревоженный взгляд, но со стула поднялась и покорно пошла вслед за крепко ухватившим её под локоток блондином.

– Эвеста, – негромко спросил внимательно наблюдавший за этим странным поступком внучатого племянника Феодорис, – о чём ты задумалась?

– Я не задумалась, – улыбнулась куница, – я отдавала приказ фантому.

– Даренса? – внезапно живо заинтересовался Лирсет.

– Нет, – изумилась Веся, – как тебе такое взбрело в голову?

– Ну, я подумал… – промямлил младший княжич и уставился на целительницу испытующе, – ну а если не ему, то кому тогда?

– А вот это секрет лекаря, – строго нахмурилась княгиня и с неожиданным лукавством добавила: – Тебе бы понравилось, если б я начала кому-то рассказывать про твои раны и болезни?

Лирс на некоторое время задумчиво притих, а когда собрался задать ещё один вопрос, вдруг обнаружил, что все встают из-за стола и куда-то идут, и поспешил вдогонку.

Возле фонтана уже столпились празднующие и с живым любопытством посматривали вверх, где происходило что-то необычное и откуда доносилась весёлая мелодия. Однако музыканта, каковой извлекал бы умелыми пальцами эти задорные звуки, видно пока не было. Зато все сразу разглядели фантомов, созданных в виде широких кресел с крылышками, которые серебристой стайкой отделились от купола храма и слетели на площадь. Заинтересованные чародеи по двое рассаживались в эти кресла, и те тотчас взмывали вверх, унося своих «всадников» к куполу.

– Ну вот куда он девчонку потащил? – словно про себя буркнула Кастина, выразительно посматривая на мужа.

– А может, пусть попытаются договориться? – осторожно осведомился он, но разглядел, как ехидно искривились губы травницы, и сразу сдался. – Да я и сам всё понимаю… но ему сейчас лучше ничего не советовать. Дарс упрямый, пока сам не убедится, что делает ошибку, никогда не признается…

– Вот кабы ошибка была не живая, я с тобой согласилась бы, – но он ведь ей солью по свежей ране сыплет!

– Да иду уже, – мрачно вздохнул Ольсен, однако идти никуда не пришлось, из-за шатра почти бегом выскочила Мелания и бросилась к травнице.

– Я с тобой полечу или с кем?

– Садись, – согласилась Кастина, – Ольсен, а ты полетишь вон хоть с Лирсом.

– Может, лучше она сядет с Лирсом? – тотчас нашёл другое решение прадед, однако занять место рядом с женой не успел, там уже сидела ученица и цепко держалась за ручку корзины.

– Извини, Оль, – сочувственно улыбнулась насупившемуся мельнику жена, ласково провела ладонью по его щеке и села рядом с Милой, чтоб в следующую секунду, тихо охнув, взмыть вместе с ней в темнеющее небо.

– Как приятно видеть такие нежности, – едко сообщил голос незаметно подошедшего Даренса, – а ещё милее, что пустые пирожки достаются не мне одному.

– Не мели глупостей, – мгновенно вскипел расстроенный разлукой с любимой Ольсен, – всё тебе достаётся полной мерой. И природа ничем не обделила, и судьба подкинула родичей знатных и друзей верных. Да и девицы на тебя гроздями вешаются, грех жаловаться!

Прадед шлёпнулся на фантома рядом с Ранзелом и умчался догонять Кастину с ученицей. Дарс сжал губы и решительно шагнул к креслу Лирса.

– Придётся тебе полетать со мной.

Оказавшись возле купола, Веся наконец рассмотрела музыканта. Немолодой маг сидел на пушистом, как облачко, фантоме с длинной серебряной дудой в руках и ловко нажимал пальцами на блестящие кнопочки. Но почти тотчас с необычайного инструмента, какого княгиня не видывала ни у кого в Этросии, её внимание перешло на густые струйки радужно окрашенного тумана, расходящиеся от волшебной свирели вместе с мелодией, явно усиленной магией.

Эти яркие струйки не таяли, а свивались в замысловатые узоры, постепенно превращаясь в прекрасные цветы и плоды, диковинных бабочек и стрекоз, птиц и животных. И все эти разноцветные диковинки оседали и снова взлетали, колыхались и кружились, словно захваченные в плен незримым и неощутимым ветерком. Их становилось всё больше, и они постепенно заворачивались в летящую вокруг купола красочную карусель, вовлекая в свое кружение и кресла с заворожённо примолкшими чародеями.

Берест крепко держал жену в надёжных объятиях, а она, доверчиво откинувшись к любимому на грудь, наслаждалась его теплом, музыкой, изяществом и красотой многоцветных созданий, пролетающих мимо и становящихся всё крупнее и причудливее. Иногда кресло князя, кружившееся в собственном танце, пролетало рядом с другими, иногда догоняло их и подныривало снизу или перелетало сверху. Через некоторое время Веся рассмотрела, как кресло Ольсена догнало фантома Кастины с Милой и теперь летит рядом, позволяя прадеду крепко держать травницу за руку. А потом она заметила упорно двигавшееся неподалёку от прадеда кресло, несущее Дарса и Лирсета, и плутовато хихикнула.

– А мне рассказать? – тотчас прижались к её ушку губы любимого.

– Сам взгляни. Вон на то кресло, которое летит за Касей. Они ни на миг не отстают.

– Я на его месте уже отступил бы, – честно признался Берест, проследив, с каким упорством кузен направляет своё кресло вслед за диванчиком, получившимся у прадеда, – нужно немного выждать, пока девчонка привыкнет.