Грохнул еще один выстрел. У Алешки заложило уши.

— Так, — сказал Олег, доставая нож, — это в той стороне.

Он показал рукой и добавил, озабоченно сдвинув брови:

— Идешь за мной. След в след. Постарайся не отставать, но и не обгоняй. Все понял?

Алешка побледнел и кивнул. Белобрысая косая челка свалилась ему на глаза, и волосы тут же прилипли к вспотевшему лбу.

— Идем, — скомандовал Олег и побежал в ту сторону, откуда донесся выстрел.

Алешка побежал за ним, прыгая по моховым кочкам и стараясь попадать в черные ямки Олеговых следов.

Завалы из дряхлых сухих елей, буреломы сильно затрудняли движение. Оба запыхались, а Алешка почти выбился из сил, когда они наткнулись на яркую полянку с пучками осоки по краям и были вынуждены остановиться, потому что Олег, шагнув еще раз, провалился по колено в черную жижу.

Ряска на поверхности разошлась, и веселенькая, мультяшно яркого цвета полянка открылась во всей своей мерзости: болото. Вонючее и гиблое.

Увидав, как рухнул дядя Олег, Алешка заорал. Он был уверен, что Олег сейчас захлебнется в трясине, уйдет в гнилую жижу прямо у него на глазах.

— Заткнись, балбес! — приказал Олег и принялся выкарабкиваться потихоньку на твердый бережок, ухватившись за куст голубики, весьма кстати подвернувшийся под руки.

Алешка выпучил глаза, сжал побелевшие губы и с ужасом смотрел. Он даже вздохнуть боялся, торчал как пень — ни жив ни мертв. И перевел дух, только когда Олег, шипя и отряхиваясь, вылез из топи и, опершись на Алешкино плечо, принялся выливать воду из сапог.

— Черт, угораздило, — ворчал он. — Ладно, по пути высохнет.

Отжав мокрое и обувшись снова, он повертел головой по сторонам.

— Так… Мы откуда пришли? Оттуда?

— Вроде, — поддакнул Алешка, пожимая плечами. С его точки зрения, все стороны в лесу были одинаковы: всюду елки. Куда ни пойди — главное, чтобы от болота подальше.

— Ага. А выстрелы были, значит, там. Надо левее взять от реки.

Однако, взяв левее, они никого и ничего не обнаружили.

После часа поисков решили вернуться обратно, к реке.

Спустя еще час осознали, что и это невозможно. Пути назад нет: они заблудились.

Они не переставали звать товарищей, надеясь, что те откликнутся, но в тайге стояла злая, мертвая тишина.

Солнце уже катилось к закату, и между деревьев повисла сумеречная мгла. В посвежевшем воздухе конденсировался пар: туман сгущался. Сырость заставляла дрожать от озноба, выстукивать зубами покаянную дробь.

«И на кой я сюда поперся, — вертелось в Алешкиной голове. — Крутым стать хотел, дурак. В кино б сейчас с Ленкой сходил. Или с пацанами по Сети в танчики. Футбол тоже, „Реал“ — „Манчестер Юнайтед“…»

Но он помалкивал, стараясь только держаться как можно ближе к дяде Олегу, не отставать ни на шаг.

Ноги гудели и подгибались. Хотелось отыскать где-нибудь сухую кочку, упасть на нее и заснуть. Хорошо бы еще попить или поесть горячего. Согреться. Но это — потом. Сначала — упасть.

— Устал? — сказал Олег. Алешка не ответил. — Я тоже. Смертельно.

— Может, нас лешак водит? — предположил Алешка. — Может, надо, как тот старик рассказывал, всю одежду перевернуть…

Олег улыбнулся.

— Ладно. Ты не боись, родич! Если сейчас к берегу не выйдем, тогда… Постой-ка!

Олег остановился и засопел, принюхиваясь.

— Чуешь? — спросил он. Алешка пожал плечами. Он испугался, подумав, что Олег, может быть, спятил. — Костер! Дымом пахнет.

Поводив носом, как собака, в разные стороны, Олег выбрал направление и пошел, ориентируясь на едва заметный просвет между деревьями.

Забыв про усталость, они рванули вперед и спустя десять минут выскочили из чащобы. Перед ними лежал каменистый берег озера. Из-за сгустившихся сумерек вода в нем казалась черной, как нефтяное пятно.

У замшелого валуна рядом с озером металось и чадило пламя небольшого костра, и горбилась чья-то тень.

Как только шаги пришедших зашуршали по мокрой гальке, тот, кто сидел у костра, обернулся.

— А, это вы? Я ведь предупреждал — не ходите.

Алешка узнал голос старика Кравцова. От воды тянуло холодом, и, наверное, поэтому его вдруг затрясло, словно в лихорадке.

Старик наклонился и что-то бросил в костер. Повалил дым.

Алешка, которому не терпелось погреться у огня, закашлялся и отвернулся, отгоняя руками клубы дыма. Зашел с другой стороны и сел на корточки,