— Ничего подобного, — сказала кошка, — пытаясь пограциознее устроиться на покатой крыше. — Ну ничего подобного! Мои глаза гораздо желтее.

— А сверкают так же ярко, как я на солнце! — восхищенно заметила сосулька.

— Неправда! Вот неправда! — Кошка от возмущения чуть с крыши не свалилась. — Неправда! Ярче сверкают мои глаза!

— Хорошо. Пусть ярче, пусть желтее, — согласились сосулька и шарик, — не сердись. Иди к нам. Поговорим о разных веселых вещах, — позвали они кошку.

Но кошка надменно отвернулась:

— Вот еще! Буду я болтать о разной чепухе!

И она отошла, но совсем недалеко: ведь ей очень хотелось услышать, о чем будут говорить сосулька и шарик.

Ни о чем тайном, секретном они не говорили. Погода была такой солнечной, такой легкой, что не хотелось говорить ни о чем серьезном. Шарик рассказывал сосульке, что, пролетая мимо крыш, он видел много сосулек, но такой веселой и разговорчивой не встречал. Кошка только насмешливо фыркнула. Сосулька рассказала, как на днях видела маленького мальчика с шариком. Только не с желтым, а с синим, и не с круглым, а с длинным, как огурец. И назывался этот длинный синего цвета все равно — шарик. Сосульке и желтому шарику это показалось очень смешным. И они рассмеялись. При этом шарик подпрыгивал на своей ниточке, а сосулька весело позвякивала. А вредная кошка опять презрительно фыркнула.

Скоро шарик отдохнул, попрощался с сосулькой и улетел. Потом солнышко стало пригревать все теплее и теплее. Капелька за капелькой стала таять сосулька. Вот и превратилась она в лужицу. И стали купаться в ней веселые воробьи. Это действительно было очень весело.

А вредная черная кошка с желтыми-прежелтыми глазищами? Как она? Не вредная уже, а грустная какая-то… Сидит на краю крыши, смотрит на веселую лужицу. По сторонам поглядывает — не видно ли где желтого шарика?.. А что еще ей остается?

Солнце стало жарким, голубое небо слегка выгорело, а трава и деревья позеленели. «Лето», — решили мама, папа, девочка с голубыми глазами и бабушка. Кошка Мурзета тоже считала, что это — именно лето, и не удивилась, когда семья стала собираться на дачу.

— Каждый день, — радовалась мама, укладывая вещи в чемоданы, — я буду гулять. Да не путайся ты под ногами! — Это Мурзете, которая просто проходила мимо. — Так вот, буду гулять и за лето похудею на десять килограммов.

— У меня получится неплохой огород, — планировала бабушка, аккуратно переставляя маленькие ящички с рассадой. — Это помидоры, это огурцы, это… Мурзеточка, отойди, помнешь, это редиска, это… — И бабушка перечисляла дальше.

Кошка отошла и услышала папин голос:

— Осторожно! Не урони мои удочки! Ведь кошка все-таки должна уважать рыбалку!

Мурзета только головой покачала: удочки стояли в другом конце комнаты. А пробегавшая мимо нее уже одетая в дачный розовый сарафан красивая девочка вскрикнула:

— Ой, прости, кисонька, я, кажется, наступила тебе на хвост. А ты не видела моих розовых лент?

«Кажется, наступила, кажется, не видела», — спокойно подумала Мурзета. А потом она подумала: «И что такое творится? Ну, на дачу едем. И что? А сколько нервов, беготни…»

Сама кошка Мурзета не волновалась ничуть. Дача — это хорошо. И трава, и деревья, и солнце там… что ли… более настоящие, чем в городе. Правда, работы у нее, у кошки, будет немало. Ведь рядом лес, поле. И тамошние лесные и полевые мышки так и норовят, ну, вот просто так и норовят прошмыгнуть в подвал дачи. Ночью, конечно. Придется Мурзете охотиться на мышей. Охранять добро и покой хозяев. Это не страшно. Как и положено кошке. Посмотрела в окно. Удивилась. Потому что небо стало не голубым, а очень темно-серым, солнца не было видно вообще. Да еще и дождь полил. Ливень просто. «Ничего себе, — Мурзета, не спеша, спрыгнула с подоконника, — дождь-то какой… Придется переждать непогоду. А потом уж поедем». И она хотела свернуться в клубочек и поспать. Но в это время…

— Ой, что делается! Что творится! — Мама чуть не плакала. — Дождь! Ливень! Ехать нельзя! Вещи уложены! Все помнется! Жить будем на чемоданах! А сколько?.. Неделю? Месяц? А еще… — Мама продолжала говорить, а к ее звонкому голосу присоединился чуть глуховатый голос бабушки:

— Что будет с моим огородом?! Ливень устроил такие лужи!.. Рассада погибнет! Ни огурчика, ни редисочки не вырастет!

— О чем вы говорите?! — на фоне голосов мамы и бабушки загремел папин голос. — Не о том волнуетесь! Разве не понятно, что не это важно! Дождь-то, ясно, надолго! Дорога возле дачи размокнет!!! Машина в грязи застрянет! Эти сотни чемоданов и коробок мне на руках таскать! Легко, думаете?!

Но все три голоса заглушил плач голубоглазой девочки: