— Звездочка не могла отказать нам, — добавила золотистая бабочка.

— Звезда не услышала вас, — объяснял лягушонок. — Звезду нельзя выбирать просто так. Если звезда упала первой, это вовсе не значит, что она упала для вас. Это чужая звезда. — Лягушонок снова медленно моргнул и снова сказал — Простите.

— Так что же делать?! — сказала сердито Брыська, а золотистая бабочка печально опустила крылышки.

— Наверное, ждать. — Лягушонок был очень серьезен. — Я жду свою звездочку…

— …семь дней! — договорила за него нетерпеливая Брыська. — А если она вообще никогда не упадет?

Лягушонок промолчал.

Брыська подняла мордочку, посмотрела на звездочку лягушонка и сказала:

— Высоковато… Ну, ладно, удачи тебе. А мы пойдем. Я уверена — с дождем все будет в порядке.

— Удачи тебе, — повторила почти уснувшая золотистая бабочка.

…А назавтра с самого утра пошел дождь. Серый, холодный. Будто назло. Только вечером, когда красноватое уже солнце подсушило мокрую траву и листву, смогли наконец встретиться Брыся и золотистая бабочка. Подружки, не сговариваясь, отправились в лопушки.

Звезды в небе еще не зажглись, но серьезный лягушонок был уже на месте. Лягушонок — он вежливый — о дожде ничего не сказал. Нетерпеливая Брыська заговорила сама.

— Вот так… — сказала она лягушонку и неопределенно мяукнула.

Серьезный лягушонок моргнул как-то виновато.

Стали зажигаться звездочки. Было очень тихо. И вдруг:

— Моя звездочка! — Это бабочка увидела, как в самом дальнем краю неба, очень далеко от звездочки лягушонка, зажглась совсем маленькая чуть розоватая звездочка.

— Почему ты решила, что она твоя? — подозрительно спросила Брыська и тут же подпрыгнула на всех четырех лапках. — Моя!!! Зажглась!!!

В этот миг прямо над Брыськиной макушкой ярко вспыхнула большая серебряная звезда.

— Нельзя не узнать свою звездочку, — почему-то шепотом отозвался лягушонок.

И снова все замолчали. Таким звездным было небо, так часто падали чужие звезды, что просто не о чем было говорить. А потом...

Потом? Ты представляешь, оказалось, что уже утро. И Брыська проснулась дома. И золотистая бабочка проснулась дома — под своим листочком. А когда же они ушли из лопушкового уголка сада, что и не заметили, что ушли? Так бывает.

А утро было!.. А день!.. Солнечный, веселый, яркий! Брыська и бабочка столько играли, что даже устали.

И следующий день был замечательным. Правда, на третий день пролился дождик. Так, небольшой. А лето шло, расцветало, зеленело, желтело постепенно. И дожди были. И даже ливни. Брыська и золотистая бабочка уже не так на них сердились: все равно после дождя будет солнце, будет весело.

…Однажды в конце лета, заигравшись до позднего вечера, до звезд, подружки оказались в дальнем лопушковом уголке сада. И даже немного удивились, не встретив там маленького серьезного лягушонка. А потом они удивились, не увидев в небе маленькой голубоватой звездочки..… Брыська и золотистая бабочка были очень рады за лягушонка. И им было очень грустно. Не из-за дождя, конечно. Пусть гуляет. Просто, выходит, не было у них того, что было у лягушонка: обыкновенного заветного желания.

В лес пришла ночь. Уснули грибы и цветы, зайцы, белки, ежи и даже сороки. Но разве можно спать всему лесу? Мало ли что может случиться. Вот и придумал лес на всякий случай птиц, у которых день и ночь местами поменялись. Совы. Днем они спят, а как только стемнеет, просыпаются: всё видят, всё замечают.

В эту ночь, как обычно, совенок Шууфка летел по знакомому лесу. Тихо летел он и вдруг слышит, кто-то воет. Волк, наверное. Кто же еще лесу выть может? Но совенку показалось — странно воет волк. Не кровожадно, как ему положено, а, скорее, обиженно, растерянно. И тихо полетел разузнать, в чем дело. Вот крохотная лесная речушка. А возле все тот, который воет. Ну и волк…

Просто — заяц. Заяц, а никакой не волк, сидел, печально свесив уши чуть не до самого хвостика, и выл. От удивления совенок так и повис в воздухе, не шевелясь. И как же тут не удивиться? Зайцы не воют — всем известно. А этот!.. Шууфка хлопнул желтыми глазищами, сел на гибкую ветку кустарника, что рос над самой водой, и очень вежливо