Впечатляет.
Я сосредоточился и мысленным усилием, привычным после многочисленных экспериментов с когтями, обернулся. Мир подрос в размерах. Я оттолкнулся от земли и махнул крыльями. Прыжок подбросил меня вверх метра на полтора. Потом свое взяла гравитация. Через час утомительных экспериментов, ознаменовавшихся достижением:
«Юный Сизиф», затраты усталости снижены на 1 %,
я плюнул и полез разбираться в параметры. Оказывается, до пятидесятого уровня мне доступна только функция парения. Которая, в свою очередь, открылась на двадцать пятом. А до этого я умел только злобно щелкать клювом и мило хлопать глазами. Мда, как говорил немец из известного анекдота (или не анекдота): «Хеликоптерс нихт, попистофали».
Обратившись обратно в человека, я сделал одно важное открытие. Я был чистым! Грязь, кровь, пот и все, что налипло на тело за последние сутки, исчезло без следа. Зубы тоже оказались почищены. Хорошо быть оборотнем.
Я развязал мешок и выкинул Кошмарика на траву. Голова покатилась и в какой-то момент неуловимо преобразилась. Из шеи выстрелили ноги, рот оскалился лишними зубами, коса задралась как скорпионий хвост. Химера убежала в лес. Я натянул рубашку на тело, мельком взглянув на характеристики.
Рубашка безумного Призывателя.
Уровень призванных существ: + 17.
Все призванные существа хотят Вас убить.
Вы познали силу, таящуюся в крови. Вы получили крафтерскую способность «Кровавое зачарование I». Теперь кровь, нанесенная на оружие и одежду, придает ему новые свойства (в зависимости от уровня навыка зачарования, свойств использованной крови и способов нанесения).
Ну что ж, надо выдвигаться. Но как-то совсем без оружия идти не улыбается. Я немного углубился в лес в поисках подходящего для дубины или копья дерева. Дубы, дубы, тополь, акация… Какая, на хрен, акация в средних широтах? Попытка выломать подходящую длинную ветку дала ответ: генномодифицированная! Ветка не ломалась. Совсем. Не помогли ни когти, ни мат, ни повисание на самом кончике ветки. В отчаянии я сделал попытку наложить подчинение на непокорное дерево. Попытка, как ни странно, оказалась успешной, но приказы «отдай мне ветку», «умри» и «пи…уй отсюда» дерево стоически проигнорировало. Ну что ж, остался последний способ, придется прибегнуть к помощи твари из преисподней. Я не хотел, честно, но дерево вывело меня из себя.
– Кошмарик!
На мой зов прибежала отрубленная голова и стала очень по-кошачьи тереться о ногу. Я подхватил ее за косу у самого основания черепа и поднес к ветке.
– Грызи!
Голова зарычала и попыталась проткнуть меня наконечником болта. Я предусмотрительно перехватил его левой рукой.
– Грызи, грызи, кто там мне верный друг и преданный товарищ? У кого там до хрена зубов?
Раздался громкий хрум и под мои ноги упала перекушенная ветка. Место укуса и положение челюстей я рассчитал заранее, так что у меня появилось почти копье, правда, с очень тупым наконечником. Я отбросил голову подальше и поднял полученную заготовку для копья. Кошмарик обиженно отплевывался, пытаясь вычистить длинным языком твердые щепки из зубных промежутков.
– Ну и чего, главный конкурент бобра, старший брат автогена, ты морду кривишь? Невкусно? А кто говорил, что будет легко? Смени форму, а потом верни ее обратно, вроде должно помочь.
Голова выполнила мои указания, потом подбежала ко мне и презрительно сплюнула мне под ноги. Трава задымилась, место плевка обуглилось еще на полметра в диаметре.
– Круто! А еще так можешь?
Глава посмотрела на меня с очень нехорошим прищуром, словно прицеливаясь.
– Не, не, не! Вон, в дерево плюнь.
Снова шипение, и на дереве начинает обугливаться и рассыпаться кора, а потом и древесина под ней. В итоге получилась воронка, очень похожая на искривленный рот.
– Впечатляет. Ну что, потопали?
И мы потопали вдоль кромки леса, оставляя позади силуэт проклятого замка.
