покрыты толстым слоем пыли. Видимо, этим детищем третьей технологической революции уже много лет никто не пользовался.

На нужной мне остановке пришлось перепрыгивать полуметровый провал в бетонной баллюстраде. Вниз с шуршанием сорвалась горсть мелких камней, канув в бездонной пропасти Города. Говорят, когда-то была такая болезнь, акрофобия, но Город давным-давно убил всех ее носителей. А тех, кто успел спрятаться, убили его нижние уровни. Мы все живем на теле огромного монстра из псевдопласта, стекла и камня. Иногда он даже обращает на нас внимание.

Почти час спуска по раскрошенной лестнице с проржавевшими перилами, и я вышел на пустынную улицу нижнего уровня. Ржавые перила! С ума сойти! Это что тут льется с неба?

Жить на нижних уровнях тяжело. Нет, тут, конечно, есть все, что нужно для существования: пищевые синтезаторы, установки утилизации, универсальные принтеры, доступ в сеть, исправно работающая служба доставки. И многокилометровые свечки зданий, что тонут в серой хмари неба. Давят на психику, заставляют ощущать себя даже не муравьем – микрофлорой.

Тем удивительнее (я бы даже сказал, чудовищнее) смотрелся дом по указанному мне адресу. Я ущипнул себя за преплечье и протер глаза. Дом. Слева бесконечное полотно небоскреба, справа бесконечное полотно небоскреба. А посредине дом. Вроде как даже из дерева. Да нет, ерунда. Если дом действительно из дерева, то стоить он должен как оба небоскреба. Который слева и который справа.

Имплантированный комлинк выдал ошибку на попытку сделать скриншот. Ну, на фоне настоящего дома это не выглядело таким уж невозможным событием. Людей вокруг не было. Где-то вдалеке надрывно жужжал сервисный бот и выл ветер.

Дверь отворилась с легким скрипом, в глубине помещения звякнул колокольчик.

– Да? Кого там принесло на ночь глядя?

Я огляделся. Такое помещение легко можно увидеть в какой-нибудь виртуальной игре, а вот с реалиями города оно очень диссонировало. Все стены закрывали деревянные шкафы, заставленные тысячами вещиц непонятного назначения. В центре комнаты конторка, тоже деревянная. Из-под нее вылезал очень недовольный мужчина в возрасте слегка за пятьдесят. Или за четыреста – медицина давно решила проблему смерти от старости. Старомодный сюртук, рубашка с сальным от долгой носки воротником, жилетка. И опять эта дурацкая шляпа. Они что, с этим говорливым господином один и тот же музей грабили? Крупный нос, тяжелый подбородок, близко посаженные серые глаза, торчащие во все стороны лохмы седых волос. Впечатление человек производил неприятное.

Хозяин магазина отряхнулся от пыли и громко чихнул, а уж потом посмотрел на меня.

– Почему вы в шляпе?

– Умный, да? – Гофман (судя по всему это был он) с раздражением сорвал с себя котелок, под которым обнаружилась блестящая лысина, и кинул его куда-то в угол. Головной убор отрастил с десяток лапок и уполз куда-то под шкаф. Я протер глаза. Шляпа исчезла. – Чего хотел?

– Ну, я это, вот… – и я протянул визитку.

– Так-так-так… – старикашка оживился и начал бегать вокруг меня, что-то просматривая в неожиданно откуда-то взявшемся компе последней модели. – Так, очень хорошо, почти замечательно, на это у меня заказ уже тридцать лет висит, отлично… – Гофман тыкал в меня пальцем, зачем-то потрясал рядом с моим ухом часами, на которых был добрый десяток разных циферблатов. – Молодой человек, как вам не стыдно обманывать старого доверчивого еврея? Вас тут не должно быть! По моим часам вы уже сто восемьдесят пять минут как мертвы!

От такого напора я растерялся еще больше.

– Но я не… Я передумал! И вообще ко мне подошел какой-то дядя с усами и в дурацкой шляпе, дал вашу визитку и сказал, что прыгать с крыши – это скучно!

– А о смерти вы не подумали? Между прочим, ему теперь целую кипу отчетов писать. Развели бюрократию… – буркнул он уже тише. – А дядя с усами, как вы выразились, это Густав. Неприкаянная душа. Представляете, он четыре века назад постучался в мой магазин, чтобы продать мне пылесос. Мне, мастеру Гофману, великому и несравненному, продающему судьбы, королевства и души. Пылесос!

– Хороший хоть пылесос? – поинтересовался я исключительно для поддержания беседы.

– Хороший. Я, наконец, вывел пикси в магазине. Ну, знаете, такие маленькие гуманоиды, полтора сантиметра ростом, но без крыльев.

Я представил себе, как патлатый старик с мерзким хохотом затягивает пылесосом крохотных смешных человечков. Видимо, мои мысли отразились на лице, и Гофман начал оправдываться:

– Не подумайте ничего такого. Я капнул на агрегат эликсиром оживления и сделал богом пикси. Они называют его «Большой Вух Вух» и кормят пыльцой. Только успеваю мешки менять. И не надо теперь маленький народец по всем шкафам выковыривать. Просто включаю пылесос, и все сбегаются к храму. Он в чулане, можешь глянуть.

Говорливость – это, видимо, такой же атрибут, как и шляпа…

– Возьму за полцены.

– Что возьмете?

– Вашу смерть. Она хоть и просроченная, но не сильно.