Я снова шагала по пустынным коридорам, на этот раз чувствуя себя гораздо увереннее. Присутствие за спиной гвардейца, едва заметной тенью пристроившегося в десятке шагов позади, стоило мне покинуть кабинет ректора, успокаивало. Комнаты отдыха я вновь миновала, поскольку к вопросам по поводу ночных событий теперь наверняка прибавятся еще и тысяча сплетен про молодого офицера и его встречу с Янтарем. Не было никакого желания опровергать десятки невероятных версий моих отношений с обоими, строить которые представительницы водного факультета были большие мастерицы. С другой стороны, чем заниматься у себя, я тоже не знала. Спать после того как я провалялась весь день, не хотелось. Может, пойти в библиотеку? Не стоит забывать, что экзамены на носу, заодно и отвлекусь.

С этими мыслями я толкнула дверь в комнату и возмущенно уставилась на вольготно — руки за голову, ноги на спинку — разлегшегося на моей кровати наглеца.

— И снова здрасте. — Янтарь рывком сел, потягиваясь. — Как прошел Очень Важный Совет по Королевской Безопасности?

— Прекрасно. Тебя же там не было. — Я сама не прочь была бы сейчас поваляться с книжкой, но вместо этого демонстративно прошествовала к столу и открыла первый попавшийся конспект — по фантомным чарам.

Выгонять его было бесполезно. С точно таким же успехом можно было пытаться сдвинуть с места стоящую посреди парадного зала статую пяти стихий. Ее возводили уже в школе и зачаровали от адептов так, что, когда один из ректоров решил провести перепланировку и сдвинуть статую чуть дальше к стене, это не вышло ни у него, ни у всех учителей, вместе взятых. Поэтому я предпочитала в таких ситуациях просто молча не обращать внимания на мое личное проклятие. Когда получалось, ему становилось скучно, и он быстро убирался восвояси.

— А со мной поделиться благоприобретенными сведениями?

— Расскажешь мне, чему мы были обязаны сегодняшним спектаклем перед столовой — поделюсь, — пробубнила я.

— Пфы.

Издав этот неопределенный звук, он опрокинулся обратно на подушку и закрыл глаза. Отлично, пусть и дальше дрыхнет, меня это вполне устраивает. Но откуда эти дурацкие тайны? Спрошу Риана при случае, может, хоть он не будет строить из себя великого молчуна-когда-не-надо.

Я и впрямь зачиталась конспектом, фантомные чары мы проходили в первый месяц осени, и они уже успели позабыться, а лира Кайрис уверяла, что на зимней сессии им будет уделено немало внимания. Если все чары, в которых была задействована вода, выходили у меня виртуозно, то общая магия давалась хуже.

Увлекшись, я создала посреди комнаты сначала фигуру матери в серебристом платье, а затем и отца, закутанного в белоснежные меха. Полупрозрачные лица были размыты. С каждым годом мне все сложнее было их вспоминать. Фантомы закружились по комнате под звуки играющего в моей голове вальса, чтобы мгновенно растаять в воздухе, стоило мне натолкнуться на задумчивый золотистый взгляд. Янтарь сидел на кровати в позе лотоса и, подперев голову кулаком, на редкость серьезно наблюдал за происходящим.

Я смутилась и поспешно отвернулась, ожидая насмешек, но их, к удивлению, не последовало. В тишине внезапно прозвучал совершенно неожиданный вопрос:

— Ты скучаешь по ним, да?

Я кивнула, не поворачивая головы.

— Как ты можешь по ним скучать, если даже не помнишь?

— Помню, — возразила я, черкая пером на полях, в попытках изобразить какую-то деятельность. — Помню мамин голос, помню папин смех. Помню, как мы играли в прятки в саду, как они читали мне перед сном «Принцессу и дракона». Они сумели мне объяснить перед отъездом, что, возможно, мы не увидимся еще очень-очень долго, поэтому я берегла эти воспоминания. Хоть и не понимала, что значит — очень-очень долго.

На мгновение в комнате зависла тишина, а затем я вскинула голову и в свою очередь с интересом посмотрела на огневика:

— А ты разве не скучаешь?

— Нет. — Он запрокинул голову, прислоняясь к стене, и прикрыл глаза.

— Почему? — вопрос вырвался прежде, чем я подумала, что он все равно не ответит. Разговоры по душам нам как-то изначально не давались.

Но Янтарь, помедлив, произнес:

— Мне никогда не читали сказки на ночь. — Его голос был ровным и не отражал совершенно никаких эмоций: ни сожаления, ни злости, ни обиды, ничего. Но мне почему-то все равно стало неудобно за свое любопытство.

Впрочем, эта неловкая пауза не затянулась. Янтарь встрепенулся, соскочил с кровати и схватил меня за руку, заставляя подняться.

— Что ты?..

— Похищаю тебя, разумеется. Как в «Принцессе и драконе». Я же огнедышащий.

В качестве доказательства он набрал воздуха в грудь и дунул. Иллюзорное пламя прокатилось по комнате, не оставив и следа.

— Ты же говорил, тебе не читали. — Я подозрительно прищурилась, безуспешно пытаясь вывернуться из сжимающих запястье пальцев.

— В отличие от маленьких необразованных девочек я читал сам, — парировал Янтарь, приоткрывая дверь на какой-то лайн и оставляя без внимания мои тщетные попытки.