владевшего несметными сокровищами.

О своих умозаключениях я не преминула сообщить Тавишу, пока мы взбирались на третий этаж. На что получила познавательный ответ:

— Я навел справки. Сюда девушки переехали уже после смерти отца. И живут достаточно тихо, в свет почти не выходят.

Подозрительность сделала стойку, пришлось отмахнуться от нее. Совсем нервы расшатались с этими нескончаемыми злоключениями.

Стоило лишь слегка нажать на звонок, как дверь сразу же распахнулась.

— Проходите, мы вас ждали, — лучисто улыбнулась хозяйка.

По кружевам, скрывающим мое лицо, скользнул настороженный взгляд.

Я взаимно разглядывала молодую женщину. Невысокая, симпатично округлая, лет слегка за двадцать. Но эти рыжие волосы, немного вьющиеся на кончиках, родинку над левым уголком рта и немного раскосые глаза с хитринкой я определенно уже где-то видела…

Вот только где?

А! Точно! На пути в столицу. Это же Нарья, одна из подруг, с которыми приятно провел время в Терое Тавиш.

Кстати, его выражение лица стоило того, чтобы сюда прийти. Таким удивленным я его не видела, даже когда «любимые родственники» чуть не продали его дом.

Зато Нарья держалась так, будто и в самом деле видит нас в первый раз.

— Проходите, занимайте любые кресла, — усердно исполняла роль гостеприимной хозяйки она. — Какой предпочитаете чай? Или, может быть, кофе? Предложила бы чего-нибудь покрепче, но мы с сестрой не держим в доме спиртного.

Угу. А еще не шастаете где попало и не проводите ночи с первыми встречными.

Ну, сестра-то, может, и не проводит, а вот ты…

Ох, как хотелось ей это сказать в лицо! Но приходилось держаться.

Бегло осмотревшись, я сделала вывод, что квартирка у девушек небольшая. Гостиная, две спальни, кухня и еще парочка бытовых помещений: ванная или кладовка. Все. Даже мебель, похоже, привезена из другого места. Уж слишком громоздкая для небольшого помещения. И вся разная, будто хозяйки просто взяли из старого дома любимое.

Кто бы говорил, конечно, но отчего-то подумалось, что сестрички стеснены в средствах.

— Мы полностью доверяем вашему вкусу, — ворковал тем временем пришедший в себя Тавиш.

Вторая сестра сидела угрюмой букой и лишь слегка кивнула нам в знак приветствия.

Нарья меня раздражала. Я по-прежнему не знала, как себя с ней вести после случившегося в Терое. Хотелось побыстрее выяснить важное и уйти, а не чаи распивать, но треклятая вежливость заставила с благодарной улыбкой принять узорчатую чашку. Даже немного отпить. А вот к пирожному, подсунутому мне едва ли не под нос, даже не притронулась.

— Так что же вас привело? — наконец перешла к делу хозяйка, усаживаясь рядом с сестрой. — Из записки я поняла, что есть какие-то сведения о мачехе.

Слово прозвучало так грубо и неприязненно, что я поежилась. Оно и понятно, учитывая, что сотворила Аделина, но… лично у меня бояться или ненавидеть ее не получалось. Да и не за что было, если честно. Эта странная особа пришла нам с Налой на помощь, когда могла просто пройти мимо.

— Она удрала с острова. — Информации Тавишу было не жалко.

— Знаю, — разочарованно выдохнула Нарья. — Меня туда следователи вызывали, только пару недель назад вернулась из поездки. Это все?

Задумчивый взгляд соскользнул с Тавиша на меня и через мгновение вернулся обратно. Симпатичный и обходительный мужчина интересовал Нарью куда больше девушки в маске, особенно учитывая их общее прошлое.

— Ходят слухи, будто есть некие сокровища, оставшиеся от вашего отца, которые Аделина теперь разыскивает, — в лоб спросил наколдованный, отчего обе хозяйки вздрогнули и переглянулись. — Они действительно существуют?

Прямота, граничащая с грубостью, — иногда вернейшее средство выбить собеседника из равновесия. Вон как обе девицы зашевелились при одном только упоминании о ценностях!

— Как же, разыскивает она! — прошипела Нарья, вмиг утратившая все спокойствие. — Эта гадина украла ларец и где-то припрятала. Больше некому! Отец даже нам не говорил, где он. Все боялся, что мы молодые и глупые, тут же все промотаем.

— А что в ларце, если не секрет?

Девицы еще раз переглянулись, будто безмолвно советуясь, рассказывать нам или нет.

Уж не знаю, честно ли, но Нарья в итоге ответила:

— Мы так и не узнали.

Правдоподобно, но отношение к ней было предвзятое, так что верить я не спешила.

Тавиш же, выяснив, что хотел, сразу засобирался уходить, светскую беседу не поддержал, даже чай не допил. И если Нарье это не понравилось, да так, что она даже скрыть своего недовольства не смогла, то мое настроение медленно поползло вверх. Может, не так он и безнадежен?