метров на десять. Тогда они прекратили играть и уставились на пришельцев недоверчиво и даже с легкой досадой, потому что эти восемь взрослых, стоявших перед ними, могли помешать их забавам, словно по волшебству появившись в царстве, которое они, наверно, уже считали принадлежавшим только им и где единственными действующими правилами были правила их игр. Однако достаточно было вглядеться в них, чтобы понять, что очень скоро, когда новизна этой неожиданной свободы пройдет, их охватит страх при мысли, что они остались одни, без поддержки взрослых, став вдруг совершенно беззащитными. Спустя несколько секунд, в течение которых обе стороны с явным удивлением рассматривали друг друга, Эмма и Джейн с осторожностью многоопытных нянь подошли к ним и присели на корточки, чтобы находиться с ними на одном уровне.

— Здравствуйте, дети, — сладким голосом произнесла жена Уэллса и улыбнулась. — Меня зовут Джейн, а это моя подруга Эмма…

— Здравствуйте! — нараспев вторила ей Эмма. — Не бойтесь, мы не сделаем вам ничего плохого. Мы хотим только поздороваться с вами, ведь правда? — повернулась она к Джейн, и та энергично закивала, не переставая при этом улыбаться.

Дети продолжали смотреть на них широко открытыми глазами, не двигаясь с места. Но вот один из них вдруг разрушил неподвижность картины, начав яростно чесаться, и это привело к тому, что обруч, который он придерживал ногой, медленно покатился вперед и, покружив немного, оказался возле ног женщин, где и замер, звякнув напоследок своей латунью. Эмма не упустила возможности: она подняла обруч и сделала вид, что восхищена им.

— Какой замечательный обруч, — сказала она. — Когда я была маленькая, у меня был такой же, только из дерева, а этот, кажется… железный?

— Это обруч от бочки, мэм. Они катятся гораздо лучше, чем деревянные, и к тому же прочнее, — объяснил, по-видимому, самый старший из них — худенький парнишка с копной вьющихся волос, падавших ему на глаза.

— В самом деле? — проявила интерес Эмма. — А я не знала. И где ты его раздобыл… э-э-э… кстати, как твое имя, мальчуган?

— Керли, — неохотно пробормотал он.

— Кертис? — притворилась, что не расслышала, Эмма. Стоявшие рядом девочки хихикнули.

— Керли, меня зовут Керли… это из-за моих волос, понимаете[9]… — встряхнул кудрявой шевелюрой паренек и на удивление взрослым жестом протянул девушке руку.

— Рада познакомиться с тобой, Керли, — ответила Эмма и пожала ему руку.

— Я тоже, Керли, — вторила ей Джейн.

Остальные дети сгрудились за спиной у Керли.

— А меня зовут Хобо, — вдруг произнес самый маленький мальчик, похожий на воробушка. Его держала за руку девочка постарше.

Мы неподвижно стояли за женщинами, но не потому, что проход был слишком узок, а из-за нашего скудного опыта общения с детьми и ободряюще заулыбались малышу, что, впрочем, могло ему не понравиться.

— А я Маллори, — назвала себя девочка с косичками, которая прыгала через веревочку.

В конце концов это воодушевило остальных детей, и они начали робко представляться друг за другом. Эмма с Джейн ласково улыбались каждому, кто называл свое имя. Потом женщины представили нас. Дети равнодушно выслушали наши имена и оживились, только когда Джейн произнесла имя Уэллса. Послышались смешки, которые писатель воспринял с каменным выражением лица. Я предположил, что такая реакция была вызвана контрастом, какой являл собой мистер Уэллс в сравнении с остальными мужчинами нашей группы — рослыми, более крепкими и, что там говорить, более привлекательными, чем он.

— Очень хорошо, — сказала Эмма, когда представления были закончены. — А теперь, когда все мы познакомились и подружились, скажите мне: что вы делаете здесь одни?

Мальчуган по имени Керли удивленно уставился на нее.

— Мы играли, — сказал он как нечто само собой разумеющееся.

— А где ваши родители? Они наверху? — задала Эмма вопрос, интересовавший всех нас.

Керли решительно покачал головой.

— Нет? А где же они?

— Рядом, — коротко ответил мальчик.

— Рядом? Ты хочешь сказать, что они… здесь, внизу?

Керли утвердительно кивнул.

— Видимо, здесь прячутся и другие люди… — пробормотал рядом со мной Мюррей.

— Похоже… — откликнулся я.

— Мы должны вступить с ними в контакт, узнать, сколько их, — зашептал нам Клейтон, возбудившийся от возможности объединиться с другими людьми, сформировать более мощный отряд, обменяться сведениями, касающимися вторжения.

Агент отделился от нас и направился к детям, спрятав свою металлическую руку в карман пиджака.

— Прекрасно, дети, прекрасно, — приговаривал он, мягко отодвигая Эмму в сторону. — Стало быть, ваши родители находятся рядом. Вы можете отвести нас к ним?