– Та-а-ак… – В голове у Олега закрутились и забегали мысли о странных совпадениях. – Знаешь, а ведь со мной…

– Не здесь! – остановил его Стефан. – Забирай свои деньги и идем в мою комнату. Там защитный оберег от прослушки активирован. Мне его батя с собой дал на всякий случай. Не бог весть что, но все же.

– Угу. – Олег судорожно перебирал все возможные причины свалившихся на их голову неприятностей… И на ум приходило только одно. Убитый их магом-наставником аристократ. – Стой! Не трогай мое оружие. Просто… Не трогай. Оно… Грязное… Как сибирский мамонт-лич!

– Угу. Даже так. – Дернувшийся помочь инвалиду собраться толстяк осторожно отошел от кое-как собранного воедино тючка. – Хорошо… Нет, даже отлично!

– Что именно тебе так понравилось? – ядовито осведомился Олег, запрятывая в карман поглубже все свои сбережения и выходя из комнаты. До соседней двери идти им обоим было метра три, а потому свою фразу он продолжил уже внутри. И только после того, как Стефан захлопнул дверь. – Разве то, что нас пытаются прикончить, является поводом для радости?

– Радует откровенное дилетантство тех, кто этим занимается, – фыркнул толстяк, усаживаясь на незаправленную, со смятой простыней постель. – Значит, приказ отдал не глава рода Трактаровых и даже не кто-то из его сыновей. Иначе бы мы однажды просто проснулись уже убитыми. Скорее всего, это частная инициатива одного из близких зажаренного Свиридовым бретера. Намек всем и каждому, что членов их клана лучше не трогать. Если бы ученики убийцы одного из Трактаровых все скончались от несчастных случаев в один день, он вышел бы весьма убедительным. И сильно поднял честь их семьи.

Олег немного подумал, напряг фантазию, составил примерный план и сообщил толстяку, что он состоял в близких интимных отношениях с сей эфемерной субстанцией. Причем достаточно долго, так как быстро все пришедшие ему на ум извращения сотворить не получилось бы.

– На людях такого не ляпни. Иначе в дерево превратят. А после, еще живого и более-менее соображающего, начнут рубить на дрова и жечь, – посоветовал ему Стефан. – У наших бояр это излюбленная со времен Ивана Грозного казнь.

– Изуверство какое, – передернулся юноша, по загривку которого проползли холодные капли. – И не лень им?

– Учитывая, что получившийся в итоге уголь стоит дороже золота и используется при создании лучших артефактов, – нет, – покачал головой Полозьев. – Ладно, рассказывай давай, что с тобой стряслось.

– Два каких-то витязя набросились прямо на крыльце административного корпуса, словно матросы на портовых девок, – потер Олег пострадавшую шею и мысленно еще разок помянул Свиридова недобрым словом. Манера язвить и сквернословить по каждому поводу оказалась на диво прилипчивой. – Я кое- как вырвался, но тут мне незнакомый раньше чародей сорванный в драке пояс протягивает. А чувство опасности, ну или задницы, как говаривал наш многоуважаемый дохлый наставник, вдруг заголосило, словно сирена пароходная. В итоге дело свелось к дуэли послезавтра.

– Угу. Дилетанты, но, видимо, старательные. – Стефан тяжело вздохнул и слегка оттянул ворот своей одежды. Так, что стал виден краешек пропитанного чем-то зеленым бинта. – А в меня как бы случайно сегодня всадили пулю. На тренировках по снайперской стрельбе. Выстрелило ружье, скромно лежащее на одной из стоек и почему-то заряженное отравленной пулей.

– Серьезная дрянь? – насторожился Олег.

– Достаточно, – кивнул сибиряк. – Но, к счастью, она входит в число тех ядов, к которым у меня в детстве выработали повышенную сопротивляемость нужными ритуалами.

– Вот же… – Олегу очень хотелось побиться головой о стену. Останавливало лишь понимание того, что это не поможет. Ну и еще наличие свидетеля. Будь он один – наверняка бы не удержался. – Я так понимаю, обращаться к руководству училища смысла нет?

– Без доказательств – ни малейшего. Трактаровы хоть и не представители высшей аристократии, но род достаточно древний и могущественный. Между прочим, его бывший глава заседал в Союзе Орденов. И не был репрессирован после его распада, – вздохнул Стефан, начав мерить свою комнату шагами от стены к стене. – Тебя в особенности – практически сразу за клевету в кутузку кинут. А там уж с заключенным всякое может случиться… Я вот еще могу на что-то рассчитывать. Если предоставлю хотя бы двух благородных свидетелей того, как кто-то из Трактаровых отдавал приказы о моем устранении. А вырванные из исполнителей признания или добытые записи без их фамильной печати в суде котироваться не будут.

– Как эта страна еще существует с такими законами… – Олег все-таки не утерпел и пару раз слегка стукнулся лбом о так притягивающую его поверхность стены. Она оказалась приятно прохладной, ему даже почти понравилось.

– У остальных еще хуже, – развел руками толстяк. – По крайней мере, в России не подавляют мыслительную деятельность подчиненных, словно у османов. И не вводят законодательных запретов на обучение низших сословий, как у европейцев. Да, жаль, что ты довел дело до дуэли. Теперь уже на фронт не сбежишь, пока не состоится поединок.

– А ты думаешь, скорейшая отправка на фронт поможет? – уточнил Олег.

– Не помешает, – почесал подбородок Стефан. – Во-первых, у Трактаровых ресурсы велики, но не безграничны. И сосредоточены главным образом в столице. Наш недоброжелатель может до западных границ просто не дотянуться. Во-вторых, уничтожение пребывающих на государственной службе действительных боевых магов во время войны – это уже не мелкие междоусобные разборки, а прямой саботаж. А он запрещается рядом магических клятв, приносимых при вступлении в определенные должности. И если глава их клана, приносивший присягу лично императору, о таком узнает, то скорее всего наше преследование прекратит. Но последнее будет работать только до тех пор, пока Российская империя находится в состоянии войны.