платье, предательски сползающее и так и норовящее оголить грудь.

Фелан не вмешивался, хотя я чувствовала на себе его насмешливый взгляд. А вскоре карета дернулась и остановилась.

— И пусть начнется маскарад, — задумчиво протянул Фелан, после чего первым выбрался из экипажа. Обошел его, открыл дверцу с моей стороны и любезно протянул руку.

Мне ничего не оставалось, как принять его помощь. Секунда, другая — и вот я уже стояла подле него и смотрела на королевский дворец.

Признаюсь честно, раньше я никогда не бывала здесь. Отец приглашал меня пару раз на приемы в качестве сопровождающей, но я неизменно отказывалась. Просто не видела никакого интереса в светской болтовне ни о чем. А потом я поступила в академию, и у меня просто не осталось времени на развлечения подобного толка. Практически любую свободную минутку приходилось проводить за учебниками и книжками по артефактной магии. И вот теперь я впервые стояла у подножия высокой каменной лестницы, ведущей к ярко освещенному входу.

По обе стороны от ступеней через равные расстояния горели магические фонари. Их ровный свет имел чуть голубоватый приятный оттенок. Но из-за этого было совершенно невозможно разглядеть, что же творится за пределами своеобразной дороги огня. Там клубился мрак. Очень плотный и очень густой для раннего вечера.

Я невольно поежилась. Прохладный ветерок, налетевший невесть откуда, проник под легкое платье и заставил ледяные мурашки ровным строем промаршировать по моей обнаженной спине. Краем глаза я заметила, что Фелан тоже перестал улыбаться, подобрался, словно дикий зверь перед прыжком, и настороженно огляделся.

Между тем карета, душераздирающе заскрипев, отъехала, уступив место следующему экипажу. Но, удивительное дело, возникла непонятная пауза. Мы как-то вдруг оказались в полном одиночестве. Ну, то есть я видела каких-то людей на самом верху лестницы, до меня долетал шум их разговоров, женский смех, но все это происходило слишком далеко от нас.

Опять подул ветер. На сей раз его резкий порыв взметнул мое платье, едва не задрав его до самых ушей. Я испуганно пискнула и потянулась было придержать подол, но Фелан не дал мне это сделать. Он пребольно схватил меня за локоть и совсем по-змеиному прошипел:

— Ноги в руки — и вперед. Бегом по лестнице! Не нравится мне здесь.

Если честно, я поддерживала его опасения. Сказать, что мне было не по себе, — значит, не сказать ничего! Казалось, будто в темноте, обрамляющей лестницу, скрывается нечто страшное. Не человек даже и не чудовище, а некий не оформленный ни во что конкретное ужас. Квинтэссенция боли, страданий и мучений. И если я немного помедлю, то все это обрушится на меня. Вряд ли я сумею пережить такое испытание.

Проклятые каблуки на каждой ступеньке так и норовили сломаться. Благо, что Фелан терпеливо плелся рядом, шипя сквозь зубы всевозможные ругательства по поводу моей нерасторопности. Как будто я виновата! Сами заставили меня нарядиться в такой наряд, который не предполагает активных физических занятий, а теперь недовольны, что я не могу бегать во всем этом безобразии.

Когда мы наконец-то добрались до верха лестницы, я была мокрой от пота, словно мышь. Забравшись на последнюю ступеньку, с трудом перевела дыхание и кинула быстрый опасливый взгляд за спину.

Хвала всем богам, за мной никто не мчался, перепрыгивая сразу через несколько ступеней и намереваясь сожрать на глазах испуганной публики. Более того, исчезло чувство, будто за нами наблюдают. Мрак вновь превратился в обычную вечернюю тьму.

Между тем наше прибытие не осталось незамеченным. На широком каменном крыльце, по которому вальяжно прогуливались разряженные парочки, неспешно потягивающие вино и шампанское из высоких хрустальных фужеров, послышался шепоток. Я кожей почувствовала, как на нас скрестилось множество взглядов. И почти все были весьма недобрыми. Кем бы ни являлась виерисса Лоренсия в жизни, но в высшем свете ее явно недолюбливали.

Я перехватила взгляд ближайшей дамы, которая, несмотря на теплую погоду, щеголяла в роскошных мехах. Она, ни капли не стесняясь, изучала меня в упор, но, когда заметила, что я посмотрела на нее, скорчила в ответ злобную мину и обронила своему спутнику что-то ругательное в мой адрес.

Тот мазнул по мне заинтересованным взглядом и пренеприятнейше захихикал. Фу, гадость какая!

— Такое чувство, будто меня сейчас гнилыми помидорами и тухлыми яйцами закидают, — чуть слышно пожаловалась я, ни к кому, в сущности, не обращаясь.

Но Фелан услышал меня и негромко хмыкнул.

— Нет, закидывать чем-либо тебя вряд ли будут, высший свет все-таки, — так же тихо ответил он мне. — А вот яда в вино плеснуть могут. Так что не оставляй свой бокал без присмотра.

В этот момент предупредительный слуга как раз вручил мне полный фужер шампанского. Хорошо, что я не успела пригубить, иначе наверняка подавилась бы.

Я вздрогнула и с подозрением посмотрела на Фелана, надеясь, что тот улыбнется и скажет, что пошутил. Однако мужчина уже потерял ко мне всяческий интерес и отвернулся, выискивая в толпе кого-то знакомого. Выглядел он при этом вполне серьезным.

Я тяжело вздохнула. Ну вот, для полноты счастья осталась сегодня без алкоголя. Ну ладно, все равно не собиралась пить, однако обидно: когда еще выдастся возможность попробовать, какое вино и шампанское пьет сам король!