– Знаешь, в него легко влюбиться. – Я печально улыбнулась и посмотрела Айшшена. – Правда, не думаю, что я успела. Но… Он мне нравится, и очень. Более того, я им восхищаюсь. И хоть несколько дней назад меня и пугала такая перспектива, сейчас я совершенно не против попробовать, когда мы выйдем из храма и…

– Р-р-ромашка! – взбешенно рявкнул Айшшен, и я испуганно замолчала, шокированно рассматривая полупрозрачную молочную чешую, которая медленно проявлялась на его руках.

Кажется, он в ярости!

– Я же ничего такого не сказала, – растерянно пробормотала я, не понимая, что могло вызвать такую бешеную реакцию.

– Конечно. – Чешуя на руках пропала, а чувственные губы блондинки исказила презрительная ухмылка. – Ты сказала ровно то же самое, что каждый день говорят себе тысячи идиотов. Что завтра все будет. Непременно. А оно, это гребаное завтра, может взять и не наступить!

Мне стало обидно. До выступивших слез. Его послушать, так я бегаю от жизни, малодушно надеясь, что оно как-то само все решится. Без моего участия! Еще и улыбается так… Презрение хуже ненависти, это еще моя бабушка говорила.

Мне очень хотелось сказать ему что-то едкое. Злое. Чтобы ударило больно-больно… Я даже начала перебирать в памяти все те скудные сведения, что знала об этом наге… И меня осенило.

– Ты ведь о себе говорил, да? – потрясенно прошептала я, смутно осознавая, что презрение было адресовано не мне, а себе. – О вас с Флорой?

– Умница, девочка, – очень грустно улыбнулся Айшшен и отсалютовал мне стаканом с соком. – Среди этих тысяч идиотов, я – король. Потому что за все эти годы так и не смог ничего делать. Из-за того что верил: у меня есть это… завтра.

– О-о-о… – выдохнула я, пребывая в глубоком шоке. – И Ристу ты… тоже сказал про то, что наша затея подождать, когда все закончится, дурость?

– Именно, – кивнул он.

– И это значит… – Я окончательно осознала, к чему были все эти взгляды, и ощутила, как сердце бухается в живот, замирая тревожным комком, а на его бывшем месте разливается неприятный холодок.

Я поняла, что вслух сказать это просто не смогу. Покраснела до корней волос и залпом допила свою минералку.

Черт, вот как реагировать, если мне сейчас практически прямым текстом говорят, что вечером меня ждет соблазнение по полной программе?!

– Сейчас кое-кто накрутит себя до состояния «тронь – и вспыхну», а потом это все скандалом прольется на голову Риста, – ехидно сказал Айшшен. – Боюсь, как бы мне потом по морде не прилетело за такую «помощь».

– Я не истеричка! – огрызнулась я, с унынием понимая – да, процесс накрутки пошел.

Вот как себя тормознуть, а?!

– Угу. – Наг резко подался вперед и, обхватив ладонями мое лицо, заставил смотреть ему в глаза. – А теперь подумай, девочка… Храм – это не место пикника. Реально, без всяких скидок – мы можем оттуда не вернуться. Или вернемся – но не все. Ты готова пойти на поводу у своих тараканов и никогда не узнать, каково это – быть с ним? Ведь есть шанс, что вы погибнете. Или, что еще хуже, погибнет один из вас. Ты готова всю жизнь потом жалеть о том, чего не сделала, девочка? Готова?

– Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, – прошептала я и дернула головой, чтобы освободиться от захвата.

– Именно. – Айшшен невозмутимо сел на место и подозвал официантку, чтобы заказать еще сок.

Я торопливо добавила к заказу еще стакан минералки и мрачно посмотрела на змея.

– Вообще, идея умирать мне категорически не нравится. Поэтому предпочитаю думать, что мы выживем и накрутим твоим соклановцам хвосты по самое основание.

– И это правильный настрой, – одобрил он. – Но ты должна понимать, что возможно всякое. Кстати, вот и Рист. – Наг усмехнулся и, понизив голос, произнес: – У тебя есть время до вечера. Думай, Ира, думай.

Змей растревожил мою душу. Всю дорогу до следующего места ночевки я действительно думала, периодически бросая взгляды на Риста. Тот, кстати, тоже время от времени отрывался от руля, чтобы искоса взглянуть в мою сторону. Так мы и играли в гляделки до самого вечера.

Не знаю, какие мысли бродили в голове у моего напарника, но я… прошла несколько стадий. Первая, кстати, была: «Да что этот змей о себе возомнил, фиг ему, не буду я слушаться!» Но это во мне говорили эмоции. Даже скорее детское нежелание принимать реальные факты, которые пугают. Но я не была ребенком. И, как уже говорила, страусовой политики никогда не придерживалась. А потому, обдумав все хорошенько, пришла к закономерному выводу: Айшшен прав. Никто мне не даст бумажку с печатью, в которой будет гарантирован наш триумфальный выход из храма. Да к тому же… блин, двухтысячные на дворе! А я тут пытаюсь развести сопли аки барышня из любовного романа. Проще надо быть, Ира, проще! Это же не случайный секс… Сама понимаешь – все к нему идет. Да и… хочется, чего от самой себя скрывать? Даже очень. Так какая разница, будет он неделей раньше или неделей позже?

Я опять скосила глаза на Риста и улыбнулась. Решение принято, осталось понять, как себя вести. Нет, в напарнике я не сомневаюсь, он у меня мужик решительный. Но как-то… удивить его хочется, что ли. Женщина я, или где?

Я сложила губы в трубочку и прищурилась. А что, если мне его соблазнить? Вот шок будет! Представила выражение лица Риста и едва сдержала смешок. Да-а-а! Определенно, мне нравится эта идея. Главное, чтобы Айшшен меня не сдал, но его можно будет попросить… Думаю, он не откажется.