Я растрогалась — какой же он заботливый и внимательный! — но не до такой степени, чтобы послушно выскочить из уже обжитого тела.
— Инсон! — воззвал ко мне Джой с такой знакомой металлической чжоевской интонацией, что я рефлекторно не могла не отозваться. Пискнула жалобно:
— Я не могу!
Я имела в виду — мне невыносимо жалко и тяжело расставаться с только что обретенным, пусть и чужим, телом, — но Джой понял по-своему. Звезданул ладонью по столу так, что я вздрогнула, а наша общая рука онемела, и рявкнул:
— Я так и знал! Ты во мне застряла?!
— А? Да… — и я зачастила: — Да-да-да, застряла, совершенно не представляю, как из тебя выбраться!
Джой прислонил ко лбу горящую распухшую ладонь и произнес несколько слов.
— Не ругайся в моем присутствии! — укоризненно заметила я.
— Да ты теперь всегда во мне присутствуешь! — простонал Джой. — И надолго это?
Очень хотелось сказать правду: «навсегда», — но я решила приучать его к этой мысли постепенно.
— Где же этот мой чертов предок? Послал с поручением полную неумеху и теперь умывает руки?! А мне прямо хоть шаманку ищи и
— Это еще что?
— Изгнание злого духа из, — Джой звонко похлопал себя по груди, — доброго человека!
— Экзорцизм, что ли? — Интересно, а подействовал ли на меня хоть один из этих обрядов — шаманский или христианский? Я попридумывала, что бы сказать Джою такого утешительного. — Ну не расстраивайся ты так! Мы же можем принести друг другу огромную пользу!
— Я-то тебе понятно какую! Давай, пользуйся на всю катушку! — Джой махнул руками вдоль собственного тела. — А ты-то мне на черта?
— Ну… я могу тебе рассказывать все про женщин, например. Я же тебе подсказывала про эту твою юристку, все было правдой?
— Лучше бы ты рассказала всего про одну женщину-призрака, — проворчал Джой, вылезая из-за стола. — И с какими глазами я теперь должен появиться перед Марией?
— А чего она!
— Ты бы для начала меня самого спросила — нравятся мне эти обнимашки или нет?!
— А тебе нравятся?
— Мария — очень щедрая на внимание и помощь женщина, а я…
Букет что-то невнятно прошелестел в ответ.
Я восхитилась:
— Вот это я понимаю, решительный мужской поступок: взять и сбежать от неприятностей!
— То есть ты натворила, а я из-за тебя должен ей в ножки валиться?! — вскипел Джой. Если учесть, что мы оба говорили его ртом, некоторое внимание окружающих в лифте мы себе обеспечили. Джой растянул губы в улыбке и выскочил в раздвинувшуюся дверь.
— Куда едем? — мирно поинтересовалась я.
— Сегодня уж точно не тебя развлекать! — буркнул Джой. — И — ты не можешь переключиться на мысленную речь? Я не привык выглядеть шизофреником.
— Ну так привыкай!
Джой оскалился, зашипел, и я опять предупредила:
— Я все слышу!
— На это и надеюсь, так что сама привыкай! — злорадно посоветовал Джой, и мы поехали. По дороге все-таки попробовали потренироваться в безмолвном диалоге — получилось. Причем я по-прежнему не могла слышать мысли Джоя, как он боялся, а я надеялась: только если он проговаривал что- то про себя. То есть мы все еще остаемся двумя автономными сущностями в одном теле.
Должна ли я действовать напористей, агрессивней, решительно подавлять ум и дух парня? Каким образом? И что с ним в конце концов случится — полностью исчезнет, растворится, сольется со мной? Или станет безмолвным покорным рабом, которого я буду иногда выпускать погулять на коротком поводке собственного тела?
Я с удивлением поняла, что мне не нравится ни тот ни другой вариант. Но надо отбросить сантименты! Это шанс из возможности с огромными нулями после запятой, который наверняка никогда не выпадет снова. С моей-то «везучестью» в призрачном существовании, да наверняка еще и при жизни, иначе бы я не стала призраком так рано… А тут живой — вот дурак! — добровольно пустил меня в себя, да что там — сам пригласил!
И я его за это должна уничтожить…
— Прекрати! — неожиданно сказал Джой, глядя на свою руку, потирающую левый бок. —
