раскручивают на дальнейшую беседу, и спокойно раскрыл папку.

Как же я завидую Джою! Не конкретно ему — всем людям, имеющим возможность дышать цветочным ароматом, чувствовать на языке, губах и нёбе вкус еды и напитков, осязать кончиками пальцев текстуру и температуру, ощущать кожей тепло солнечного луча и порыв прохладного ветра… Никогда раньше я не испытывала такой зависти и негодования по отношению к бестолковым живым, не ценящим каждого мгновения бытия, простых, но таких важных возможностей своего тела.

До этого времени я была словно заморожена. Мало того что ничего о себе не помнила, но и эмоций особых не испытывала: спокойное любопытство при наблюдении за живыми и мертвыми, раздражение от общения с господином Чжоем да мимолетное сочувствие к стекающимся ко мне с жалобами призракам. Встреча с младшим Чжоем или, скорее, скачок в мир живых меня разбудили. Уж и не знаю, благодарить ли наставника за то, что я наконец осознала боль и размер своей потери…

Пока мы подъезжали, а потом подходили к дому, я все выше задирала голову. Одно из тех зданий-башен, чьи окна ночью полностью темны, — офисное.

— А чем ты вообще занимаешься, Джой? — спохватилась я.

— Когда не беседую с привидениями? — уточнил он. — Строю. Здания и людей.

Джой беспрерывно здоровался со встречными и поперечными, коротко кивая или пожимая на ходу руки: сколько ж народу его знает! В просторной комнате нас — то есть, конечно, Джоя, — встретила полная дама в возрасте. Окинула его придирчивым взглядом, смахнула пылинки с плеча, поправила лацканы пиджака… «Руки прочь!» — скомандовала я, Джой хмыкнул. Дама прижала к обширному бюсту папочку и пошла с Джоем в следующую дверь, рассказывая о какой-то планерке, начальнике отдела снабжения, хамоватом подрядчике Георгии… Слушая не то что в половину — в четверть уха, — я разглядывала просторный, залитый солнцем кабинет: окна в пол, большой стол с «директорским» креслом, к нему ножкой буквы «т» еще один длинный стол. Все серое и черное, хромированное. Деловое. Да, этот кабинет явно предназначен, чтобы строить людей!

Услышав смех Джоя, я удивленно уставилась на него. Бархатный голос, улыбка, огонек в прищуренных глазах… Парень заигрывал. Если бы он так разговаривал со мной, я бы, наверное, не устояла. Тетенька тоже млела. Получив наконец предложение бросить супруга и выйти замуж за своего директора, она расхохоталась, погрозила Джою пальцем, кинула перед ним увесистую папку и, пристукивая невысокими каблуками («поросячий хвостик»), вытанцевала из кабинета.

Явно взбодрилась. Да уж, Чжоев внучок — этот, по словам прадеда, ленивый бездарь с суицидными наклонностями — умеет обращаться с женщинами!

И с делами.

Потому что несколько часов подряд после этого я наблюдала за работой Джоя. Звонки, разговоры, переписка, подписи, расчеты… Теперь понятно, почему он так редко улыбается! Сразу по двум причинам: положение и серьезные дела обязывают, и — положение и серьезные дела выматывают. Настолько, что уже совершенно не до веселья. Интересно, а господин Чжой хоть раз заглядывал к нему в офис? И если нет — остался бы при своем мнении о нерадивости и лености потомка?

На правах незаинтересованной в перевоспитании парня в чжоевском стиле я решила прервать бесконечный конвейер деловых бумаг и деловых же разговоров. Сообщила с намеком:

— Уж полдень близится… а обеда не было и нет!

Джой взглянул на часы.

— О, уже двенадцать? — и вкусно, длинно потянулся — даже кости захрустели, напряглись каждая жилка и мышца. Качается? Сейчас молодые деловые мужчины стараются держать себя в форме. Модно. Хотя Джою это ни к чему — судя по тому, что я видела в душе, он и так в этой самой форме. Я б еще не отказалась посмотреть, да жаль, запрещают… Никаких у нас, бедных привидений, радостей!

— Ты должен вовремя питаться, — на правах «бабушки» нравоучительно заметила я, но Джой без труда расшифровал мою заботу:

— Что, уже заскучали, Инсон?

Ну конечно! Может, больше не получится выбраться из джоевской квартиры или вообще придется отправляться обратно, а я тут должна целый день тратить на его поточно-потогонную работу!

Словно по сигналу, в дверь заглянула Мария.

— Что заказать на обед? Как обычно, гамбургер и картошку фри?

— Чего-о? — закричала я, Джой аж скривился — типа оглох от моего вопля. — Это что еще за фастфуд?! Джой, поднимай немедленно свою еще не расплывшуюся задницу и дуй за нормальной пищей!

Джой мило улыбнулся референту, встал и взял свой пиджак.

— Во сколько у меня встреча с Сокольской? В час? Вот и пообедаем вместе. — И мне, негромко: — Уж слишком вы раскомандовались!

— Это я-то?! — удивилась Мария…