ничего перед собой.

– Идите, – крикнула Амитапи девушкам, – приведите их сюда, иначе на них нападет безумие.

Девушки пошли вниз по долине к варварам. У многих из них оказались серьезные раны. Но они не чувствовали боли. Девушкам с трудом удалось вернуть их к жизни. Равар стоял, держа в руках мечи, и смотрел на отступающее войско противника. Он тяжело дышал. Выпрыгивающий Из Земли, забрызганный кровью с ног до головы, походил на мясника. Сердце его бешено колотилось, в голове шумело. Он вытер мечи о траву и вложил их в ножны. Затем развернулся и пошел, переступая через тела людей и обходя лежащих на земле коней. Проходя мимо Альхагара, он легонько хлопнул его по спине.

– Пойдем, брат, – сказал он.

Альхагар пошел рядом с ним, держась одной рукой за живот и хромая. Дойдя до места сбора, они упали на землю и закрыли глаза.

– Кто это? – кивнул Гурк в сторону поля. Он держался рукой за рану и пытался остановить кровь.

Шонкор посмотрел в том направлении и увидел четыре одноосные повозки, которые двигались в их сторону.

– Не знаю, – ответил он, – кажется, это женщины.

– Это Рунь, – Тараган тоже не отрывал взгляда от долины. Радость заискрилась в его глазах, на запёкшихся губах появилась улыбка, – она вернулась.

Рунь остановила лошадь и сошла с повозки. Она увидела Альхагара и бросилась к нему.

– Что с тобой? – запричитала она, – ты жив?

– Я просто отдыхаю, – Альхагар блаженно улыбнулся, прижимая её к себе, – твой отец вторые сутки не дает нам поспать и поесть.

Она посмотрела на его израненное тело, на лицо, забрызганное кровью, а затем взглянула на свои руки и, увидев на них кровь, разрыдалась.

– Почему вы не пропустите их к водопаду?! – она стояла на коленях, воздев руки, из глаз у неё текли слёзы, – это безумие, они убьют вас всех! Они убьют тебя…

– Его зовут Небесным Охотником, – подсказал Тараган.

– Они все равно пройдут, – говорила женщина, не обращая на него внимания, – пройдут и сделают свое дело. Зачем зря погибать?!

– Не пройдут! – в голосе Шонкора звенел металл. В глазах бушевал беспощадный огонь, – мир не может рухнуть из-за глупости одного человека! Мы не дадим совершить ему эту глупость. А ты здесь зачем? Отец послал тебя уговаривать нас?

– Нет, – Рунь замахала головой, и её рыжие волосы рассыпались по плечам, – я пришла, потому что здесь Небесный Охотник. Отец не хотел меня отпускать. Я сидела под стражей. Он выпустил меня только тогда, когда я приставила кинжал к своему горлу. Но сказал, что теперь ничего не сможет сделать для меня. То, как поступят со мной его воины, ему теперь безразлично!

– Зачем ты здесь? – воскликнул Альхагар, умоляюще глядя на неё, – уезжай, ты ничем не сможешь нам помочь, поэтому тебе нет смысла оставаться с нами. Пожалуйста, я тебя прошу, сохрани свою жизнь. Тогда я буду счастлив. Понимаешь? Уезжай отсюда.

Он попытался подняться, но не смог. Схватившись рукой за живот, Альхагар снова рухнул на землю.

– Вы ошибаетесь, – возразила женщина, поднимаясь на ноги. Она оглядела воинов, – я сюда приехала не уговаривать вас, а воевать на вашей стороне. Против своего отца!

– Тёгюнчи каган, ее отец? – шепотом спросил Гурк у Тарагана.

Тараган утвердительно кивнул.

– Какая женщина! – покачал головой Гурк и вздохнул, – какая любовь!

– Я остановлю войско Тёгюнчи кагана! – воскликнула Рунь, глядя Шонкору в глаза и указывая в сторону поля, – но ненадолго. Этого времени вам хватит, чтобы отдохнуть или уйти отсюда.

– Помогите мне, – попросила она, подходя к повозкам.

С других повозок сошли девушки, служанки Рунь. Гурк, не дожидаясь второго приглашения, направился к ней, зажимая одной рукой рану и корчась от боли.

– Не ты! – жестом остановила его Рунь, – женщины!

Амитапи и её соплеменницы недоуменно переглянулись. Гурк облегченно опустился на траву. Амитапи первой подошла к повозке.

– Быстрей! – крикнула Рунь и скинула с себя платье, – не успеем! Раздевайтесь!

– О-о-ох! – воскликнул Гурк, пытаясь сесть, – какая женщина!

Девушки удивленно таращили на неё глаза. В это время в лагере Тёгюнчи кагана запели трубы.

– Делайте, что она говорит! – крикнул им Тараган.

Амитапи разделась первой. Девушки последовали её примеру.

– О-о-о! – застонал Гурк, уткнувшись носом в траву, – какие женщины! Нет, я не могу на это смотреть!

– А что тогда пялишься? – язвительно спросил Заригор.