и нагнулся к ее губам. Волна чувственного наслаждения накрыла девушку с первым прикосновением его губ, и Алекса только и могла прерывисто и задыхаясь шептать, даже не вслушиваясь в то, что произносила: «Мой любимый! Мой непредсказуемый!»

Не притронувшись к припасам, крепко обнявшись, они сидели потом, глядя на закат, пока совсем не стемнело. И лишь когда Карей огляделся и проворчал, что потом им не подняться до машины по такой темноте, а Алекса возразила: «А на что рядом со мной огневик?» – они собрались уходить.

Уже выехав на дорогу, Карей сказал:

– Интересно ты меня воспринимаешь…

– То есть?

– На что нужен огневик в темноте… Хм… Ну-ну…

– А то ты не знал, что рядом с тобой самый прагматичный человек, – усмехнулась она. – Кстати, ты не смотрел на свой мобильный? Что-то у меня тут… – Она озадаченно посмотрела на экран. – Ничего себе – столько вызовов. Может, я зря его выключала?

– От кого? – ревниво спросил Карей.

– Не беспокойся… Так. От мамы. Эмбер. Регина… А вот это уже поинтересней.

– Не тяни. Кто там к тебе рвался?

– Мой нынешний куратор. От него больше всего звонков. Давай я включу громкую связь и послушаем его?

Едва начался разговор, Карей снова свернул к обочине, благо что огни пригорода уже виднелись.

Вчера вечером они еще ничего не знали о подробностях визита старших Тиарнаков в муниципальную больницу для магов. А утром уехали слишком рано, чтобы быть в курсе вечерних новостей.

Как только Клеменс узнал, что к Ферди собираются родители и явно не просто навестить сына, он немедленно обзвонил всех необходимых врачей больницы – не без помощи директора. Чете Тиарнаков надо было проехать через весь город, прежде чем они достигнут своей цели, а это час с небольшим. За это время спешно собранная, но компетентная медкомиссия успела обследовать Ферди, оторвав его от игры в шахматы, и вынести вердикт: к больному никого не допускать, так как в его физическом и душевном состоянии ему строго рекомендуется покой и только покой!

А подъехавших к входу приемного покоя родителей Ферди ожидал неприятный сюрприз: многочисленная группа журналистов жаждала побеседовать с респектабельной семьей по поводу их старшего сына, три года запертого в четырех стенах, – по сути дела, заживо похороненного. Вспышки фотоаппаратов, микрофоны, которые тянули к ним, множество вопросов, на которые Тиарнаки отвечать абсолютно не хотели!

Попытавшись прорваться в приемный покой, родители Ферди поняли, что это сделать невозможно, и бросились назад, к машине. Несколько самых настойчивых журналистов тоже бросились к своим машинам и сопровождали Тиарнаков вплоть до ворот в их поместье.

И лишь поздно вечером Клеменс восстановил цепочку событий: самый старый пациент необычного отделения позвонил домой поболтать, а заодно сообщить о том, что в их палате пополнение – знаменитый огненный баскетболист Фердинанд Тиарнак! В семье старика оказался фанат баскетболистов- огневиков, который немедленно распространил новость среди друзей. Те конечно же молчать не стали. Для некоторых стала шоком новость о том, что Ферди вообще жив. Ведь сначала его трагедия была у всех на устах. Но потом постепенно разговоры стихли, и многие посчитали, что Ферди погиб. Так, буквально через несколько минут после звонка старика, журналисты узнали скандальную весть и без колебаний ринулись в муниципальную больницу, куда, естественно, их не пустили. А тут… Зато огромным сюрпризом для них стало появление супругов Тиарнаков!..

И в последних выпусках новостей по телевидению, по радио, в сети прозвучала чудовищная история огненного баскетболиста, спрятанного родителями от внешнего мира. История стала чудовищной не потому, что состояла из обрывков истинных фактов вперемежку со слухами. Потрясло другое: ради сохранения репутации семьи родители предпочли замять историю и спрятать изуродованного сына подальше от людских глаз, ничуть не заботясь о его лечении. И это в то время, когда целители разрабатывали методику выведения сгоревших огневиков из состояния бесконтрольного выброса огня.

Сегодня утром пришла еще одна новость: чета Тиарнаков уехала из города и скрылась в неизвестном направлении. Об этом сообщили самые дотошные журналисты, дежурившие всю ночь у ворот поместья. Им удалось какое-то время преследовать беглецов, но тем удалось скрыться.

– А про меня журналисты что-нибудь знают? – испуганно спросила Алекса.

– Мы предупредили пациентов, чтобы они не упоминали о тебе, в противном случае ты можешь обидеться, – последовал ответ Клеменса.

Карей и Алекса переглянулись с облегчением.

Обида лечащего мага на пациента – это серьезная причина. Целитель не сможет дать больному необходимые силы в полной мере, а те крохи, которые тот все-таки получит, будут иметь для организма разрушительные последствия.

Но следующие слова куратора ввергли обоих в шок.

– Но, судя по их выкрикам, они могут преследовать Карея Тиарнака. Пока все думают, что он дома, в поместье. Так что учтите это, когда появитесь в университете.

Клеменс отключился, а двое притихли, глядя друг на друга.

– Как-то не хотелось бы попасть в ситуацию, когда тебя выворачивают наизнанку, – задумчиво сказал Карей. – Если меня с тобой увидят…

– Непредсказуемый у нас ты! – засмеялась Алекса. – Придумай что-нибудь!