Восходит полная луна цвета рыбьей чешуи. Стоит пугающая тишина. Ночь холодна.

– Люблю, когда тихо, – замечает Адам. – Ни звука не слышно. – Он замолкает и поднимает взгляд в небо. – Круто, правда?

– Когда тихо?

– Нет, луна.

Адам бросает взгляд на жемчужный диск. Спутник Земли. Отчужденный и непостижимый.

– Что бы мы тут ни делали, она спокойно висит себе в небе, плывет в темноте и смотрит на нас.

Кейн поворачивается лицом к костру. Поднимает руку, принимается массировать себе плечо, выгибает спину, вертит шеей так, что кости хрустят.

– Иногда по ночам кажется, будто луна может тебя спасти, – продолжает Адам, запрокинув голову. – Ну ты понимаешь. Защитить. Солнце… другое дело. А луна не такая.

– Ошибаешься, – Кейн щелкает палкой по раскаленному угольку. – Ничего подобного.

Он встает, швыряет палку в костер и смотрит, как она горит. Адам поднимает взгляд на Кейна, и холодный ветер задувает огонь.

Кейн глядит на угли.

– Это просто кусок камня, весь в скалах и кратерах. Не обольщайся. На Луне жизни нет. Она абсолютно мертва. Как озеро Блэкуотера.

Адам неловко ерзает и устремляет взгляд за костер, в темноту. На мгновение в клубах дыма ему чудится лицо Фрэнка, и у него внезапно сводит живот от боли. Знакомое чувство вины. Но вскоре все проходит.

– Мой брат участвовал в гонке Блэкуотера, – говорит Адам.

– Да ну?

– Его подстрелили на Эль-Диабло. Больше он в гонках не участвовал.

Кейн пристально смотрит на Адама.

– Для таких, как мы, гонки – единственный выход. Мы повелители пыли и короли грязи. Никто и ничто нас не спасет, кроме нас самих.

У Адама по спине бежит холодок. Он смотрит в ночное небо, на облака и серебряную луну. Потом вспоминает, где он и кто с ним. Чужак.

Он сказал, что приехал с другого конца пустыни. Что это значит, черт подери?

Все мысли о луне рассыпаются в прах.

Адам встает и забрасывает угли землей.

– Пора ехать. Мотоциклы почти разрядились.

Он косится на Кейна. Тот опасен, это очевидно.

Прав был Фрэнк: никому не верь. Ты сам по себе.

Но Адам понимает людей, пожалуй, даже получше, чем Фрэнк. Всю жизнь он наблюдает за ними, решая, кому верить, кого бояться, от кого бежать. Может, Кейн и опасен, и себе на уме, и вообще – возможно, его хочет Сэди, но есть в нем и что-то еще. Адам это чувствует.

К тому же всегда полезно держать врагов поближе к себе. Вот и Фрэнк так говорит.

– Тебе, наверное, негде переночевать, – замечает Адам.

– Наверное, – откликается Кейн.

За фермой высятся крутые утесы, малиновые на фоне темного неба. В их тени приютился дом – простой, в три комнаты, из кедра. Скорее, лачуга, чем дом фермера. Из покосившейся каменной трубы поднимаются кольца дыма.

Пахнет кислятиной. Вонь доносится из курятника на заднем дворе.

Когда Адам с Кейном подъезжают и останавливаются у колодца, из дома выходит Фрэнк Стоун.