Я бы хотел, чтобы ты стала моими независимыми глазами и ушами».
Джессика свернула послание и глубоко задумалась.
– Конечно, я отправлюсь туда. Но вначале мне предстоит важное дело сегодня вечером, Гурни.
Когда солнце под ясным вечерним небом склонилось к закату, Джессика возглавила небольшую процессию жителей поселка; процессия двинулась в прибрежные холмы для ежегодного народного праздника Полого Человека. Каждый год в день осеннего солнцестояния люди собирались, чтобы отметить большим костром легендарную победу над злом и сжечь на утесах над прибоем чучело. Процессии нудно было оставаться незаметной больше чем в предыдущие годы: жители Каладана не хотели, чтобы паломники-инопланетяне превратно толковали их обычаи. Пусть себе гадают, что там происходит: на этот праздник никогда не приглашали чужаков.
По протоптанной тропе они поднялись на травянистое плоскогорье, оставив позади город и пристань. С собой несли заготовки для факелов, которые зажгут в темноте. Джессика гордо шла впереди, высоко подняв голову.
Когда процессия достигла места, ночной холодок принес с моря туман. Огромная груда плавника и растопки стояла на краю утеса, как остров. На этой груде на раме висела обвисшая одежда – изображение Полого Человека.
После того как все заняли свои места и спели, чтобы отогнать зло, мэр Хорву зажег растопку и поднес огонь к середине груды. Вперед выступили родители и дети, они зажигали от огня свои факелы и отступали. Когда все замолчали, держа пылающие факелы, вперед вышла Джессика.
Она расскажет легенду, как делал их погибший герцог Лето.
– Давным-давно в спокойной рыбацкой деревне жил человек, у которого из-за страшной болезни умерла душа – но тело не последовало за ней в смерть. Все думали, что этот человек поправился, но пустота внутри него все росла и росла… Однако никто не замечал перемены, потому что тело помнило, как было человеком.
Человек обнаружил, что единственная возможность не дать пустоте расти – заполнить ее болью. – Джессика замолчала для пущего драматического эффекта и посмотрела в горящие глаза слушателей. – С пляжей начали исчезать дети, находили небольшие рыбацкие лодки, они плыли без экипажа. Во время отлива на берегу находили тела. Молодые люди отправлялись с поручениями и не возвращались.
Пустота внутри человека становилась все более хищной, и он стал так неосторожно искать жертвы, что в конце концов был пойман. – Наклонившись к стоявшим впереди трем мальчикам, Джессика прошептала: – Горожане преследовали человека до этого плоскогорья и загнали на край утеса. Но, когда хотели схватить его и привести к герцогу, чтобы тот совершил справедливый суд, человек бросился в пропасть на омытые морем камни.
Джессика повернулась лицом к темному морю за краем освещенного костром пространства.
– На следующее утро, когда тело выловили из воды, нашли только пустую кожу, как сброшенную одежду; внутри ничего не было. Полый Человек.
Кое-кто из слушателей засмеялся, остальные нервно перешептывались. Джессика выше подняла факел.
– Ну – давайте…
За толпой началось какое-то шевеление. По тропе из темноты приближалась группа из пяти человек в одеяниях жрецов Муад'Диба, во всем желтом, кроме предводителя. Предводитель, весь в оранжевом, был полон важности, словно ему предстояло провести церемонию.
– Я принес объявление от лица Муад'Диба. Эти слова обращены к людям Каладана.
Джессика выступила вперед.
– Не может ли это подождать? У нас праздник.
– Слова Муад'Диба не могут ждать из-за местных дел, – сказал священник, как будто это само собой разумелось. – Эти слова исходят от Корбы, панегириста, официального представителя церкви и представителя святого императора Муад'Диба.
Каладан – святая родина Муад'Диба, и потому название должно соответствовать его важности. Люди с древних времен называют эту планету «Каладан», но это имя больше не соответствует значению планеты. Точно так же как Арракис посвященные теперь зовут Дюной, Каладан переименовывается в
Джессику поразила дерзость этого человека. Она подумала – а знает ли Пауль об этом нелепом замысле; Кизарат, вероятно, счел проблему слишком мелкой, чтобы привлечь к ней внимание Муад'Диба. Она сразу оборвала священника, говоря с ним властно, как герцогиня:
– Это неприемлемо. Я не позволю лишить этих людей их наследия. Вы не можете…
Но тут, к ее удивлению и негодованию, священник перебил:
– Это больше, чем их наследие. – Он обвел взглядом людей, державших факелы, чтобы отгонять зло. Теперь огни факелов казались маленькими и слабыми. Священник словно ничего не замечал, кроме собственной значимости. – Мы предоставим копии обращения тем, кого здесь нет. Слово Муад'Диба должны услышать все.
Он вложил экземпляр обращения в дрожащие руки мэра Хорву. Одну копию он дал Гурни, но тот бросил ее на землю, и ветер унес листок за край утеса. Священник сделал вид, что ничего не заметил.
Пятеро священников пошли назад, позволив продолжить праздник. Костер разгорался все ярче. Но у Джессики больше не было настроения
