занимаюсь избиением младенцев. Вы абсолютно правы, со мной в паре ей делать нечего.

– Боишься, Олберт? – вскинулась я.

Мне показалось, или по его губам я прочитала "Свихнулась?!"? Нет, думаю, привиделось, потому что в следующее мгновение он вальяжно вышел из полукруга адептов и встал напротив меня. Адмир нахмурился.

– Веди себя прилично, Эриан. Я прекрасно помню, каким ты можешь быть.

– Рад, что оставил неизгладимый след в вашей памяти, профессор, – расплылся в улыбке Змей. – Так лестно, так лестно…

– Не паясничай! – прикрикнул Адмир и повернулся ко мне, а затем что-то протянул в своей ладони. Я с удивлением разглядела шарик зелья вроде того, что я готовила по бабулиной Книге, но в разы меньше. – Оно не причинит вреда и даже не оставит синяка, только небольшой укол, если щит недостаточно надежный. Вы первая, адептка Рэйн, хотя бы посмотрите, как это выглядит, – и он снова повернулся к Олберту, – предупреждаю еще раз, веди себя прилично!

– Как скажете, профессор, – ухмыльнулся Змей, отошел на несколько шагов от меня и встал напротив. – Ну же, Рэйн, надеюсь, хотя бы бросать ты умеешь правильно.

– Можешь не сомневаться, – прошипела я и изо всех сил метнула в него шарик. Эриан даже рук не поднимал, воздух перед ним мгновенно подернулся, и возник щит, причем он не был таким осязаемым, как у меня, однако сработал, к сожалению. И более того, мой шарик отскочил от почти невидимой преграды и с той же скоростью полетел обратно!

– Олберт! – закричал Адмир, а я вскинула руки, но щит создать не успела, поэтому резво отпрыгнула в сторону. – Я не разрешал отдачу!

– Но вы ничего не сказали об этом, профессор, – осклабился Змей. – Зато мы посмотрели, как прыгает обладательница лучшего щита на нашем факультете. Что ж поделать, если в ее голове все силы ушли на волосы. Обертка яркая, а внутри, к несчастью, недостаток мозга или его отсутствие, а, Рэйн?

Того, что случилось дальше, не ожидал никто, даже я сама. Злость на Олберта была настолько сильна, что намного переплюнула негодование на милых братьев Динор.

– Ненавижу! – крикнула я, сжав кулаки. Эриан вздрогнул, но, похоже, не от моего крика. Земля под ним вздыбилась, быстро покрываясь глубокими трещинами, а в следующее мгновение разверзлась справа от него, и из широкого разлома полезли толстенные корни, мгновенно опутавшие ноги Змея. Он покачнулся, но устоял, с удивлением глядя на меня.

– Ненавижу! – повторила я, и гигантские отростки, извиваясь, потянулись к его шее.

Адепты завизжали и бросились врассыпную к стенам полигона, а я услышала громкий рев профессора Адмир:

– Адептка Рэйн, прекратите немедленно!

Запал неожиданно прошел, а вот магия останавливаться отнюдь не собиралась, сжимая Змея все сильнее. К чести Олберта, он сбросил оцепенение и быстро избавился от опутавших его корней, которые буквально разорвало силой воздуха, и их останки накрыли в ужасе присевших вдоль стен сокурсников. В павильоне поднялся шквалистый ветер, взметнувший вверх листы с узором щита и раскидавший маленькие шарики для тренировки, я даже увернулась от одного из них. Адепты завизжали еще громче.

– Да что же это такое, одни сюрпризы! – обалдевший декан смотрел на Олберта, который, в свою очередь, не отрывал от меня взгляда. Пристального. Испытующего. И, как мне показалось, опасного. Земля опять задрожала, и новые корни полезли из разлома.

– Адептка Рэйн!!! – и в ту же секунду я поняла, что спелената с ног до головы полупрозрачной дымкой с каким-то замысловатым плетением. – Вы с ума сошли!

Да я-то при чем! Оно само!

Адмир повернулся к Эриану, и ветер тут же стих, будто его и не было. Змей покачал головой:

– Я в порядке, профессор, обойдусь без вашего кокона. Всего лишь защита, не более.

– С тобой у меня будет отдельный разговор, Олберт, – декан повернулся ко мне. – Вы успокоились, адептка Рэйн? Кивните, если да.

Собственно, ни на какие другие движения мое тело было не способно, и я кивнула. Дымка медленно развеялась, и я смогла пошевелиться.

– Почему в вашем деле не указана магия земли, адептка Рэйн? – строго спросил декан. – С такой силой вы должны были попасть на мой факультет.

Я пожала плечами, с запоздалым раскаянием глядя на то, что сотворила моя магия. Кажется, я нанесла серьезный урон полигону и перепугала до полусмерти весь первый курс собственного факультета. Дааа, братьям Динор, оказывается, сильно повезло.

– Я не знаю, профессор, – потупилась я, – кристалл показал, что у меня сильный дар зельеварения.

– Удивительно, – покачал головой декан, – я помню, что у вас три балла, но в таком случае предлагают протестировать кристалл еще раз, чтобы увидеть дополнительные способности. Почему вам этого не предложили?

С какой стати он спрашивает об этом у меня?! Я же не приемная комиссия! Но отстаивать свои права не было ни сил, не желания… Чувство опустошенности накрыло меня, и вслед за ним пришла апатия.