– А теперь… – таинственно объявил за спинами новобрачных конферансье-самозванец, – смертельный номер!

– Убью, – простонала Слава, следя, как Стан поднимает и бросает в Майку просто огромный шар, никак не меньше полуметра в диаметре.

– Ма… ты повторяешься… – Тин не договорил, захваченный происходящим над головами.

Брошенный Станом снаряд понёсся прямо на ассару, но вскоре Слава заметила в его движении некую неправильность. Почему-то шар полетел не прямо, а полого вниз, как маятник, и слегка замедленно, словно в кадрах специальной съёмки.

«Так он привязан!» – сообразила женщина и с облегчением выдохнула, разобрав, что шар движется параллельно натянутому тросу и, добравшись до Майки, никак её не заденет, оказавшись ниже подошв ассары.

Рано она радовалась. Едва шар оказался рядом с таджеркой, та бесстрашно схватилась за канат, на котором он висел, и перепрыгнула на ненадёжную округлую верхушку.

Публика дружно ахнула, и в зале воцарилась такая тишина, что все расслышали, как звякнула о мраморные плиты пола обронённая кем-то шпилька или булавка.

– Славочка, – крепче обнял и прижал к себе жену Васт, – ты только не волнуйся… я их сам выпорю.

– Спелись, – безнадёжно фыркнул Тин, не сводя пристального взгляда с несущейся в вышине таджерки.

Словно яркая экзотическая бабочка присела отдохнуть на огромный маятник невидимых часов и раскачивается на нём, как на качелях, а её развевающиеся чёрные волосы и лёгкие концы шарфов и поясов плещутся причудливыми крыльями. Публика во все глаза разглядывала невероятную ассару, стараясь не забыть ни мельчайшей подробности, и можно было не сомневаться, рассказы об этой удивительной свадьбе будут питать воображение горожан не один день. И несомненно, найдутся молодые пары, которые захотят перенять некоторые из чуждых, но таких красивых обрядов.

Тин следил за невесткой не только ради эстетического удовольствия, подходила его очередь вступать в действие.

Незаметными снизу тонкими шёлковыми шнурами чёрного цвета стоящие на противоположных галереях Конс и Стан сдерживали движение раскачивающегося, как маятник, шара, постепенно гася его размах. А когда им это почти удалось, остальные члены команды, удерживающие центральный канат, начали постепенно опускать бесстрашно летавшую над залом Майку.

Юнхиола уже стояла наготове рядом с Тиной, и едва почти переставший раскачиваться шар оказался перед матерью, начинавшей верить в успешное завершение этой авантюры, девушки дружно бросились к нему с разных сторон. Вцепились в канат, подводя шар вплотную к Ярославе, помогли спрыгнуть раскрасневшейся Майяне и щёлкнули замками на боковинах снаряда.

Верхняя половина шара легко отсоединилась и по взмаху Майкиной руки унеслась под потолок вместе со всеми секретами.

А в руках девушек осталась огромная чаша и выглядывающий из неё не менее огромный букет цветов, непонятно как помещавшийся под крышкой. Но вскочившая с диванчика Ярослава, кажется, даже не заметила цветов, она крепко прижимала к себе Майку и с совершенно итальянским темпераментом ругалась на чисто русском языке.

– Ну, убедилась, что ма любит тебя ничуть не меньше, чем нас? – сварливо спросила Юнхиола по-таджерски, и Майка, счастливо всхлипнув, согласно махнула мокрыми опахалами ресниц.

– Как вам вообще могло в голову прийти, – успокаивающе поглаживая жену по плечу, также по-таджерски упрекнул девчонок Васт, – испытывать мать таким способом?!

– Вернёмся в комнату, и ты мне всё переведёшь, – мстительно сообщила Слава и, подняв личико невестки, ласково заглянула в виноватые и одновременно счастливые чёрные глаза. – Ты танцевала просто бесподобно… только не делай так больше.

– Ма, да мы всё отрепетировали… – погладил мать по другому плечу успевший примчаться вниз Стан, – всё было под контролем. Ты Майку-то отдай… тут кое-кто не меньше твоего хочет убедиться в её сохранности.

– У вас уже все сюрпризы? – стараясь особенно не улыбаться, поинтересовался Васт. – Пора нам уже отдариваться?

– Мы могли бы и ещё… – оглянувшись на наблюдавшую издали публику, с сожалением тихо сообщил Стан, – но не хочется светиться для них. Лучше продолжим вечером. А вы вдвоём будете… отдариваться?

– Я сам, – нежно улыбнувшись Ярославе, сказал Ливастаэр, усадил её на место и отстегнул с пояса странный чехол, – не волнуйся, все будут довольны.

Вот в этот момент Слава и осознала, как права была Афродита, заставив её подготовить свой подарок. И отбросила последние сомнения в его необходимости. Теперь она обязательно будет отдариваться… и очень постарается, чтобы её дар запомнился всем.