Сценка была примечательная. В центре, за столом, с самым безнадежно-угрюмым выражением лица сидел Арвиль. У стены стоял Ринвейл, с любопытством наблюдая за новым действующим лицом. Лицо было симпатичное, что неудивительно. Фейри. Невысокий, худощавый, остроухий тип бегал по залу между колоннами и что-то неразборчиво бормотал.

– Нет, это невероятно… это потрясающе! Я думал, он меня обманул, но нет, – русоволосый дивный остановился, развернулся и крадущимся шагом направился к Сотнику, который смотрел на него с самым мрачным видом. Парень притормозил в двух шагах от Ара и сияющими глазами уставился на пуховку одной занимательной части его тела, сейчас нервно постукивающую по штанине. Фейри восторженным полушепотом поведал общественности: – Хвост…

– И? – совсем угрожающим тоном спросил Арвиль.

– Нет, вы не поняли! – восторженно всплеснул руками ненормальный энтузиаст и умильно закончил: – У вас же хвост! С кисточкой! Да еще и подвижный! – После он повернулся к Лаллин и требовательно спросил: – Как такое могло получиться?!

– Производственный брак, – не отвлекаясь от записей, ответил Князь. – У всех бывает, знаешь ли…

– О-о-о-о, – блаженно протянул новоприбывший. – Лал… а девочки с хвостиками тут есть?

– Если еще не всех перебили, – по-прежнему не поднимая головы, откликнулся Лаллин. – А зачем тебе? Ты же у нас в основном… на другой стороне реки сексуальной ориентации.

– Да я не привередливый, – отмахнулся фейри. – Мне, конечно, не принципиально, но судя по морде конкретно этого экземпляра, если я к нему еще и пристану – он меня убьет.

Моя челюсть с грохотом встретила пол. Примерно одновременно с этим тело остроухого извращенца встретило собой стенку.

– Агрессивный, – констатировал факт русый ненормальный, сползая на пол. – Но сильный!

– Да я ж тебя сейчас! – рыкнул Спящий, шагнув к будущей жертве.

Рядом с ним за долю секунды оказался… Ринвейл. Ухватив за плечо, что-то сказал на ухо, одновременно разворачивая ко входу. Ко мне. Арвиль несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, потом передернул плечами и сел обратно, спокойным тоном проговорив:

– Князь Лаллин, вынужден сообщить, что ваш протеже недолго проживет в моем городе, если не будет вести себя в рамках приличий. Хотя бы потому, что его если не я, то десятники точно пришибут.

Лал тяжко вздохнул, закрыл блокнот и посмотрел на Сотника со вселенской скорбью во взоре:

– Арвиль, видишь ли… без конкретно этого «протеже» будет очень проблематично вытащить с того света твоих полегших товарищей. То есть его надо терпеть.

– Как же ты меня… обрадовал, – скрипнул зубами Арвиль.

– А ты не переживай, – усмехнулся Лаллин, с иронией в черных глазах наблюдая за Сотником. – Лично я так радуюсь уже не одно тысячелетие.

Вышеупомянутое недоразумение, поняв, что развлечений не предвидится, поскучнело и улетучилось в другую сторону зала. Наворачивать круги вокруг покрытой символами колонны.

– А кто он вообще? – спросила я, подходя к основной группе в центре и прижимаясь к боку мужа, тут же подгребшего меня поближе.

Фейри, который, казалось, был погружен в осмотр, передернул ушами и недовольно сказал:

– О присутствующих в третьем лице говорить невежливо.

– П-п-простите, – немного запнулась я. – Просто растерялась.

– Ничего, – выпрямился русый ненормальный. – Деткам простительно. Кстати, меня зовут Улинри.

Хм… какое интересное имя. Он не Князь, в отличие от остальных моих остроухих знакомых. А кто? Хотя родов фейри очень много. Но все же интересно, кто именно…

– Моя жена не… детка, – вдруг сказал Ринвейл. – Для вас – так точно.

Улинри потряс меня неожиданностью ответа. Он окинул Вейла заинтересованным взглядом и громким шепотом заявил:

– А вот педофилы бы молчали и не признавались…

– Раскатаю по залу, – ровным тоном сказал Сотник.

Фейри перевел взгляд на Арвиля, после – снова на меня… И, пакостно усмехнувшись, закончил:

– Все педофилы бы молчали… а то они, оказывается, крайне легко вычисляются.

– Извращенцам бы тоже не помешало, – в том же стиле, практически дуэтом отозвались Вейл и Ар.

Тут весело рассмеялся Лаллин.

– Ой, да я вас умоляю! Улинри такой исключительно на словах.

– Наглая ложь! – возмутился упомянутый, вскинув голову.

– Правда? – вкрадчиво спросил Тайлин, судя по дрогнувшим уголкам губ, отчаянно пытаясь сдержать улыбку. – Помнится, когда кто-то из нетрадиционно ориентированных сокурсников попытался устроить тебе насыщенную личную жизнь, ты от них так драпал, что мы всем курсом завидовали.