Мне прямо нехорошо стало.

– Чего? – спросила я сдавленным шепотом.

Сидит перед тобой бывшая богиня, мифологический персонаж, и про квантовую механику рассуждает. Это, знаете ли, нервирует. Да нет же, нет! Мне послышалось.

– С квантовой физикой у тебя как, спрашиваю. – Кайлих улыбнулась. – О, судя по тому, что я вижу, очевидно, что никак. Хотя мне казалось, что в твоем веке смертные уже сформулировали парочку фундаментальных теорий. В меру своего понимания, конечно.

Диху покачал головой и укоризненно заметил:

– Ради Праматери, Кайлих, не будь столь требовательна! Наша Кайтлин не обладает всеми знаниями, доступными людям ее века. В Институте декоративно-прикладного искусства вряд ли преподавали такие вещи. Я прав?

Конечно, Диху был прав. Как всегда. И, прямо скажем, я уже потеряла надежду увидеть миг, когда сид не прав окажется. Он, пока от Кайлих бегал по разным мирам, времени даром не терял.

– Хорошо, – примирительно сказала я, признавая свое поражение на поприще изучения фундаментальных наук. – Зайдем с другой стороны, раз уж я до мозга костей гуманитарий и ни квантовой механике, ни процедуре банкротства не обучена. – И руками развела, мол, не велите казнить.

Диху ухмыльнулся, приняв на свой счет мой трусливый сарказм.

– Можно мне по-простому, как вот Кеннету или Прохору, объяснить, что мы все в Чертогах альфар станем делать? С какой просьбой ты, госпожа Кайлих, обратишься к Велунду? Или он тоже большой спец в темпоральной интерпретации?

И если бы Неблагая сида сказала, что да, конунг альфар на досуге решает интегральные уравнения, я бы поверила, честно.

Но Кайлих лишь тяжело вздохнула.

– Время реально, – сказала она. – Прошлое реально и достижимо. Ты переместилась в шестнадцатый век из двадцать первого, перескочив к тому же из одной временной линии в другую, и, уверяю тебя, этому есть физическое обоснование, которое даже ученые твоего времени способны принять. Или будут способны. В теории. Представь себе пространство-время как живую четырехмерную сеть, каждый узел которой – развилка с множеством вариантов грядущих событий. Мы, дети Дану, способны свободно перемещаться в пространственно-временном континууме в любом направлении, хоть по течению времени, хоть против, хоть перпендикулярно. Вы, дети Евы – только прямо, во всяком случае, пока. Когда кто-то из вас начинает прыгать туда-сюда в пространстве-времени, это приводит к парадоксам и нарушению причинно-следственной связи. Это понятно?

Как это ни странно, но я практически все поняла. Кайлих бы в нашем вузе физику преподавать.

– Но при этом мы, дети Дану, являемся постоянной в этом поле относительности. Иными словами, если что-то происходит с одним из нас, это происходит во всех временных потоках. То же верно и для наших потомков. Именно поэтому так сложно изменить прошлое, если его затрагивают события, в которых участвовал кто-то из нас. Сеть мироздания отвергает наши попытки что-то изменить. Чтобы спасти мою… – она коротко глянула на Диху и поправилась: –…нашу дочь, я перепробовала практически все.

– Мы перепробовали, – вставил Диху. – Мы.

– Верно. Мы перепробовали. Мы меняли события и так, и этак, жонглировали вероятностями, наплевали на опасность, изменяли временные потоки. Все бесполезно. Что бы мы ни делали, события все равно возвращались к первоначальному сценарию. Этне погибала так или иначе. Но будущее не предопределено. Каждый поступок в настоящем меняет будущее. Поэтому я не оставляла попыток найти именно ту точку, тот узел, распутав который, можно изменить судьбу моей дочери.

А как же «двигаться вдоль по одной прямой, имя которой «время»? Впрочем, сиды ведь не люди, они – боги, пусть бывшие, но боги, даже если с точки зрения квантовой физики они называются как-то по-другому. Они изменяли временные потоки, жонглировали вероятностями. Мои далекие предки! Куда же ты вляпалась, Екатерина Говорова?

– И как, – осторожно спросила я, – ты уже нашла нужный узел?

– Нет, – спокойно призналась Кайлих. – Я не нашла. И Диху тоже не нашел. Я пришла к выводу, что для нас, детей Дану, это может быть и вовсе недоступно. Именно за счет нашей природы. Нашей постоянности. Зато я нашла человека, который способен вычислить тот самый момент. Человека, обладающего Даром Поиска, третьим из наших Даров. Итак, мы собрали вас двоих, Удачу и Доблесть, и теперь вместе отправимся к нему. Он найдет тот самый момент, а вы – измените прошлое. Распутаете тот самый узел. Очевидно, что сделать это могут только смертные. Вот за этим вы нам и нужны.

Мы с Кеннетом переглянулись в неподдельном ужасе от открывшихся перспектив. Шотландец погрустнел лицом и уже не выглядел таким самоуверенным. А я… я испугалась не на шутку. Какие шутки? Кончились шутки. Распутывать узлы мироздания? Я? Ох! У меня все внутри онемело. Вовремя же сида мне это сообщила, очень вовремя.

Но на данном этапе главным было не это.

– А Велунд тут при чем?

– А Велунд при том, что вас, смертных, так просто из одного временного потока в другой не перетащишь. – Сида потерла лоб совершенно человеческим жестом и покосилась на Диху. – Изобретать всяческие механизмы или завывать заклинания – одинаково долго и ненадежно. В Альвхейме