по полу ей навстречу.

Мать Кире стояла с ними, там же стоял и дед. На нем криво сидела надетая в спешке кольчуга, седые волосы растрепаны после сна. И двум своим пленникам вежливо и любезно улыбался стройный воин. Лицо его было мягким, беззаботным, как у ребенка. Вокруг него – пустота. Никто из прочих убийц не смел даже ступить с ним рядом.

Яркий Йиллинг, тот, кто поклоняется не богам, но самой Смерти.

Его веселый и беззаботный голос прокатился эхом по необозримому залу.

– Я надеялся выразить уважение принцессе Скаре.

– Мы отослали ее к родственнице, Лайтлин, – ответила мать Кире. Тем самым голосом, который спокойно и твердо наставлял, поправлял, одергивал Скару каждый день ее жизни, но нынче в нем звучал незнакомый оттенок ужаса. – Там тебе до нее ни за что не добраться.

– Ничего, мы до нее доберемся и там, – сказал один из бойцов Йиллинга, громадный мужик с шеей, как у быка.

– Уже скоро, мать Кире, скоро, – добавил другой, с длинным копьем и рогом на поясе.

– Король Атиль придет, – с жаром проговорила она. – Он спалит ваши корабли и загонит вас в море.

– Как же он спалит корабли, когда их защищают могучие цепи Мыса Бейла? – поинтересовался Йиллинг. – Цепи, к которым вы дали мне ключ.

– Гром-гиль-Горм придет, – не умолкала она, однако голос упал почти до шепота.

– Мечтаю об этом. – Йиллинг протянул обе руки и ласково откинул волосы матери Кире за плечи. – Но для вас он придет слишком поздно.

Он вынул меч, золотой коготь обвил на эфесе огромный алмаз, зеркальная сталь вспыхнула так ярко, что пронзила мрак, и перед взором Скары замигало белое пятно.

– Всех нас ждет Смерть. – Король Финн глубоко вдохнул, раздувая ноздри, и тяжело, но горделиво ступил вперед. Вновь обретая облик славного мужа своих ушедших дней. Он обвел взглядом палаты и среди высоких колонн приметил Скару. И, решила она, самую чуточку ей улыбнулся. А затем упал на колени. – Сегодня ты отнимаешь жизнь у короля.

Йиллинг пожал плечами:

– Что короли – что холопы. Для Смерти мы все на одно лицо.

Он пырнул дедушку Скары туда, где шея смыкается с плечом. Скорый и смертоносный, как удар молнии, клинок нырнул по рукоять – и тут же обратно. Король Финн успел только охнуть – и умер мгновенно, и повалился лицом в очаг. Скара замерла, застыла на месте: сковало дыхание, сковало мысли.

Мать Кире таращилась на тело мертвого повелителя.

– Праматерь Вексен дала мне обещание… – запнулась она.

Пит-пат, пит-пат, капала с острия меча кровь.

– Обещания – узы для слабых.

Он крутнулся с изяществом танцора, в тени мелькнула сталь. Ударила черная струя, и голова матери Кире гулко стукнулась об пол, а тело осело вниз, словно в нем не было никаких костей.

Скара издала судорожный стон. Все это наверняка кошмар. Выверт горячечного бреда. Ей захотелось лечь. Ресницы дрожали, тело обмякло, но плечо до боли крепко сжимала ладонь Синего Дженнера.

– Ты – рабыня, и только, – прошипел он, жестко ее встряхнув. – Ты по-нашему не говоришь. Ты по-нашему не понимаешь.

Она попыталась унять рваные всхлипы, но тут легкие шаги простучали по полу, направляясь к ним. Кто-то вдалеке завопил, да так и вопил без остановки.

– Так, так, – послышался мягкий голос Яркого Йиллинга. – Явно нездешняя парочка.

– Никак нет, господин. Меня Синим Дженнером кличут. – У Скары в голове не укладывалось, как ему удается разговаривать столь дружелюбно и рассудительно. Открой рот она, и оттуда полезут одни слюнявые поскуливания. – Я торгую под разрешением Верховного короля, недавно вернулся с верховий Священной реки. Мы шли в Скегенхаус, и ураган сбил нас с курса.

– Должно быть, ты был в тесной дружбе с королем Финном, раз гостишь в его палатах.

– Мудрый купец дружит со всеми, господин.

– С тебя льется пот, Синий Дженнер.

– Если честно, я вас боюсь.

– И верно, мудрый купец. – Скара почувствовала ласковое прикосновение к подбородку – ей подняли голову. Она посмотрела в лицо тому, кто только что убил двух стариков, которые растили и воспитывали ее с самого детства. На его вежливой улыбке до сих пор не высохли капли их крови, а она так близко к нему, что может сосчитать на носу веснушки.

Йиллинг выпятил полноватые губы и звонко присвистнул.

– И торгуешь чудесным товаром. – Он пропустил ладонь сквозь ее волосы, намотал на пальцы тонкую прядь и слегка потянул, мазнув по щеке кончиком пальца.