посмотрела в зеркало, убедилась, что блузка сидит идеально и подчеркивает все что нужно, помада не смазалась и прическа в порядке.

Сегодня я «сделаю» их. Они забудут, что надо смотреть мне в глаза, и это станет роковой ошибкой.

Несколькими часами ранее пришлось выдержать неприятный разговор на «летучке». Андрей Васильевич, директор нашего банка «Еврокапитал», собрал менеджерский состав и сообщил пренеприятнейшее известие. Нет, не про ревизора, как сказал бы классик. Про кризис. В стране чертов драный кризис, а значит, кого-то придется сократить. Того, кто приносит меньше всего пользы компании, конечно же. Мол, распоряжение из головного офиса и все такое.

После этих слов все посмотрели на меня.

Я готова была их в клочья разорвать! Ну конечно, единственная девушка из шести менеджеров! Самое слабое звено! Гладковыбритые подхалимы в накрахмаленных рубашках заулыбались понимающими улыбками в ответ на предложение директора. Андрей Васильевич был спокоен и сдержан, но его взгляд очень четко выражал жизненную позицию.

Женщинам не место на работе для мужчин.

Я показала им всем под столом средний палец.

Затем поднялась, обвела взглядом собравшихся в кабинете и уверенным голосом заявила, что «Медиа-Трейдинг» вскоре будет нашим. Ох, как вытянулись их рожи! Даже Андрей Васильевич откашлялся! Еще бы, такая «крупная рыба»: гипермаркет бытовой техники, ежедневный оборот товара такой, что мы будем делать квартальный план, сидя только в нем.

И это будет мой клиент.

Остались сущие пустяки – донести до руководства «Медиа-Трейдинга», что без нас они просто пропадут, при этом не истерить и не подавать вида, что в случае отказа пропаду я. К счастью, договориться о встрече не составило труда. Скоро, совсем скоро мы будем выдавать кредиты на товар довольным и радостным покупателям гипермаркета. А потом я заставлю Андрея Васильевича признать, как сильно он меня недооценил.

Может быть, он даже встанет на колени и будет плакать, вымаливая прощение.

Хотя нет, это мечты.

Приветливая девушка-секретарь с явно накладными ресницами встретила меня у лифта и провела в кабинет директора. В офисе царила обычная для середины рабочего дня суматоха. Звонили телефоны, стучали клавиатуры компьютеров, шуршали бумаги. Пока я проходила мимо, никто из сотрудников и головы не поднял. Дверь из светлого дерева отворилась, впустив меня в просторный кабинет с круглым столом для переговоров.

Навстречу поднялся Дмитрий Алексеевич, крупный мужчина с сединой на висках и пышными черными усами, которые эта седина, казалось, совсем не тронула. От моего внимания не укрылось, как дернулся его кадык, пока он скользил взглядом по моей фигуре. Что ж, я дала ему себя хорошенько рассмотреть. Потом подошла к креслу, опустилась в него, закинула ногу на ногу. Дмитрий Алексеевич вынул из кармана платок и утер лоб. Я кусала щеку изнутри, чтобы спрятать улыбку, которая так и норовила растянуть губы. «Медиа-Трейдинг» уже почти лежал у меня в кармане.

Не успела я начать презентацию, как человек, от которого полностью зависела моя карьера, жестом попросил подождать. В дверь постучали, послышался голосок все той же девушки-секретаря, просившей разрешения впустить еще одного посетителя.

Что за черт?! Разве это время назначили не мне?

Похоже, что нет, потому что хозяин кабинета преспокойненько так разрешил войти. Я натянула вежливую улыбку – хорошую мину во время плохой игры – и глянула через плечо.

Это был именно тот момент, который показывают в фильмах, когда время для героини остановилось. Оно точно остановилось, да еще и все звуки рядом затихли, стены кабинета сузились, погребая под собой Дмитрия Алексеевича с секретарем за компанию и оставив только узенький просвет. И именно в этот просвет вошел человек, которого я надеялась никогда больше в своей жизни не увидеть.

Если бы я захотела назвать происходящее сном, то мне не хватило бы эпитетов. «Кошмар» – подошло бы больше. Да, гадский драный кошмар со мной в главной роли.

Мужчина вошел, поначалу не обратив на меня внимания. Мои глаза округлились до такой степени, что заболели, пока я рассматривала его крепкую фигуру, коротко стриженные темные волосы, до отвращения знакомые черты лица. Он поздоровался с кем-то поверх моей головы, одновременно перехватывая из руки в руку тонкую стопку документов, а я глотала воздух, пялилась на него и не верила, что Вселенная настолько меня ненавидит. Нет, я подозревала, что она где-то меня недолюбливает, а в чем-то, может, и завидует. Но чтобы настолько!

Затем взгляд мужчины перепрыгнул на меня, и он сам тут же переменился в лице. О да, так поменяется в лице любой, кому скажут, например, что жить осталось пару дней или что сегодня ночью, в лютый мороз, придется поспать на балконе. Мир в его глазах перевернулся и с треском раскололся, наверняка точно так же, как пару мгновений назад это произошло со мной.

Я попыталась взлелеять слабую надежду, что обозналась. Но самообман никогда не входил в число моих сильных сторон. К чему лукавить? Это он, гадский Ден Овчаренко, собственной персоной! Мужчина, которому я бы лично залила в глотку серной кислоты, а потом понаблюдала за последствиями. Даже руки зачесались.

Гадство! Вот гадство!