Над головой ослепительно сверкнуло, недаром с утра парило так, что было трудно дышать. Гляди-ка, затянуло. Пустые цистерны с грохотом покатились по небосводу. Из-за крон деревьев показались чернильно-черные бока отяжелевших от воды туч. За небесными странницами тянулась сплошная завеса проливного тропического ливня. Вот ведь незадача! Мало меня жизнь била. О лежке под выворотнем можно забыть, я не горю желанием утонуть столь экзотическим образом. Зуб даю, что нору зальет в первые секунды дождя. Оценив расстояние до деревьев, я надавал себе дюжину моральных тумаков. Почему я, дурак, с самого начала не позаботился о запасной берлоге где-нибудь в беличьем дупле? Пока доберешься деревьев, успеешь сто раз до нитки вымокнуть.
Ветер поднял с земли мириады опавших листьев, ураганный порыв пригнул к земле орешник и камыш, натужно заскрипели согнутые в три погибели могучие деревья. Молнии сверкали беспрестанно — светомузыка на выезде. Уступив ветру, натужно хрустнув, повалилось на землю ближайшее к поляне дерево. Тонкие ветви кроны вспахали мягкий дерн рядом со мной. Я успел убраться в сторонку, иначе, боюсь, меня бы перешибло пополам. Очуметь! Убегая от одной опасности, я слишком близко подступил к другой. Ударившие по земле тугие струи ливня заглушили звуки надвигающегося с верховий вала воды. Полутораметровая волна, сметающая со своего пути старые коряги, поваленные деревья и прибрежный мусор, легко избавилась от еще одного препятствия. Мутный поток закружил меня, будто щепку и поволок за собой. Побарахтавшись для приличия, я взобрался на одну из коряг, вцепился в нее всеми конечностями и предался удовольствиям безумного рафтинга. Доселе я не имел удовольствия сплавляться по горным рекам. Адреналин так и хлещет, жаль, надувных жилетов для драконов не предусмотрено. То, что некоторые могут по десять минут не дышать, еще ничего не значит. Зажмет тебя между подводных коряг — и поминай как звали. Десять минут продержался, а дальше — добро пожаловать в прислуги к водяному или на корм рыбам, раз уж воронам не достался.
Корягу кружило во всех направлениях, порою она цеплялась деревянными щупальцами-отростками за дно или берег, но лишь за тем, чтобы в следующую секунду сорваться с места и отправиться в дальнейший путь. Ливень хлестал не прекращаясь. Сверху вода, снизу вода, с боков вода — библейский потоп какой-то! Мутный поток, принимая в себя десятки вспученных ручьев и речушек, с каждым километром становился шире и шире. Постепенно мою «каравеллу» перестало кружить, словно куриный помет в водовороте, коряга больше не цеплялась за дно и берега. «Судно» выправилось и ходко шло посередине реки, гордо выставив вверх скрюченные ошметки кореньев. На главной палубе стоял, замерзший как цуцик, капитан импровизированного корабля. Романтика, понимаешь, ни дня без приключений. Под мерное покачивание я не заметил, как уснул.
Тепло, чайки кричат, коряга потихоньку плывет, солнышко приятно греет спину и разложенные в стороны крылья. Кайф, каждый раз бы так просыпаться. Открыв глаза, я осмотрелся. Хм, мое плавсредство медленно дрейфовало в сотне метров от холмистого берега большого озера. Там же зоркий глаз летуна разглядел на горизонте белые крылья парусов рыбацких лодок. Восточный край водоема сливался с небом, прячась от меня за вуалью испарений и поднимающегося к солнцу тумана. С юга и запада озерные воды лизали стопы утесов и сопок, по склонам которых росли вековые деревья. Кажется, я знаю, куда судьба закинула меня на этот раз. Озеро Баер-Кем, что в переводе с древнего наречия значит «Хмурая вода». Во время дождя кажется, что вода, отражающая облака, хмурится подобно небу. Если верить карте королевства, вывешенной в холле школы, где раньше училась Лилина, то сей водоем расположен в сорока пяти милях на восток от столицы. Озеро на триста миль вытянуто с востока на запад и на пятьдесят миль — с севера на юг. Береговая линия сильно изрезана. Водоем славится мелкими небольшими бухточками и длинными, наподобие скандинавских, фьордами. Есть несколько островов. В Баер-Кем впадает около пятидесяти крупных и мелких рек и лишь две вытекает. На северном берегу, у истока одной из рек, название которой, к сожалению, я запамятовал, расположен город Чикура, считающийся пятым в королевстве по числу жителей и размеру и первым по красоте и архитектуре. Жаль, на школьную карту больше ни одного поселения не нанесли, а в том, что они есть, я нисколько не сомневался.
Пока я предавался размышлениям, ветер поменял направление. Мелкая рябь, стуча об деревяшку, приютившую меня, постепенно выталкивала ее из заливчика. Раскачиваясь на волнах, коряга на десяток метров приблизилась к берегу, расположенному по правому борту, но ветер и волны стали относить ее вглубь озера.
«Э-э-э, так дело не пойдет», — мысленно рыкнул я, прыгая в воду.
Метра за четыре до благословенной суши воды подо мной разверзлись. Хлопок здоровенных челюстей, и я оказался в пасти громадной рыбины. Вдох — последнее, что я успел сделать, прежде чем меня сожрали…
«Чудо-юдо рыба-кит! Где-то там среди морей сожрал, гаденыш, три десятка кораблей… Коли даст он им свободу, снимет бог с него невзгоду!» — все пытался вспомнить я слова сказки.
Вопреки ожиданиям, паники не было. Со мной за последнее время столько всего случалось, что «удивлялка» приказала долго жить. Подумаешь, сожрали, что здесь такого? Обычный процесс в природе. Во всем нужно искать положительную сторону, когда в следующий раз выпадет возможность организовать экскурсию по местам боевой славы Стойкого оловянного солдатика? Правильно, когда рак на горе свистнет.
Воду я люблю, но не до такой степени. Море впечатлений, незабываемые воспоминания, так сказать, репортаж с места событий, жаль, интервью у рыбины взять не получится. Помнится, рыба из сказки Андерсена окончила жизненный путь на сковороде и была подана к столу. Лично я с почтением отношусь к наследию предков, но народная мудрость о двух выходах в случае попадания в чей-либо желудок как-то не по мне. Хотя… Не то черви, что мы
