Долго ли, коротко, но мое путешествие подошло к концу. Новый владелец, поставив клетку на какую-то поверхность (стол, скорее всего), открыл замочек на дверце и просунул руку вовнутрь. Зажав мне пасть сильными пальцами, он сдернул тряпку с головы подопытного объекта. Яркий свет неприятно резанул по глазам. Медленно убрав пленку третьего века, я посмотрел вверх.

— Ну здравствуй, дружок. — Дыхнув на меня тяжелым чесночным смрадом, маг Базиле склонился над клеткой. — Посмотрим, что ты такое.

Вот попал так попал. Что-то не нравится мне его взгляд, совсем не нравится. Многообещающий такой, пронизывающий до кончика хвоста. Определенно этот любитель чеснока задумал нечто недоброе, и это недоброе напрямую связано с тушкой мелкого черного дракончика, то бишь меня любимого. Ухмыляется, сволочь. На его месте я бы тоже радовался и ухмылялся, но я не на его месте, и радоваться мне совсем не с руки или не с крыла. Ауру я скрыл еще в клетке, но схвативший меня за морду маг не пытался сканировать энергетические и магические структуры. Вместо этого, мерзопакостно улыбнувшись, он закинул в рот приторно пахнущую пилюлю.

— Бодрящий концентрат, — пояснил он свои действия, продолжая удерживать пасть подопытного дракончика второй рукой. — Помогает при ментальных атаках.

«Черт!» — мысленно взвыл я, отгораживаясь барьером от пробирающего взгляда мага, проникающего в самое естество. Я пытался спрятать разум за частоколом инстинктов. Впрочем, неудачно. Ментальный удар снес щиты, будто они были сделаны из бумаги. Вытащив на поверхность самые яркие и сильные желания и инстинкты, я, плюясь пеной, забился крупной дрожью прожженного эпилептика. Создавалось впечатление, будто чертов урод ткнул мне в бочину оголенными проводами и подал на них тысячу вольт. Те, кто хоть раз имел неосторожность попасть под напряжение, поймут товарища по несчастью. В прежней жизни не раз и не два мне приходилось испытывать неприятные ощущения от знакомства с потенциалами в двести двадцать и триста восемьдесят вольт. Знакомства были краткосрочными и оставляли после себя множество неприятных впечатлений, поблекших со временем, но не забытых. Пытка мага существенно освежила неприятные воспоминания. Извиваясь в судорогах, я не заметил, как когти на передних и задних лапах располосовали тряпку, стягивающую тело. Пытка закончилась резко, словно проводник сорвал стоп-кран и состав, мчавшийся на всех парах, выбрасывая снопы искр и визжа тормозными колодками, резко остановился.

Утерев рукавом камзола пот со лба и потерев левой рукой шею, маг приник лицом к прутьям клетки.

— Это было нелегко. — Базиле сглотнул тягучую слюну. — А ты умнее, чем пытаешься казаться. Зря ты, дружок, закрывался базовыми инстинктами, ха-ха-ха! — Он истерически рассмеялся.

Перестав ржать как ненормальный, маг стрельнул в меня безумным взглядом и продолжил прерванную смехом фразу:

— Тем самым ты выдал себя с головой. Чтобы ты знал, животные не защищаются. Теперь я понимаю, почему древние уничтожили черных рургов. Тсс… — он помахал перед клеткой указательным пальцем, — не пытайся казаться зверем, меня не проведешь.

Желая усилить слова физическим воздействием, Базиле сильнее сжал пальцы. Хрустнув, сломался еще один зуб.

— Хочешь знать, что я для тебя приготовил? Не хо-о-очешь? Правильно делаешь, незачем тебе это знание. Надеюсь, мы найдем с тобой общий язык, дружок. Поверь, так тебе будет лучше. Извини, обратной дороги нет, ты либо станешь моим с потрохами, либо ничьим. Хочешь сдохнуть? Но даже безжизненное рургово тельце способно послужить науке. Ничего личного, дружок. Ты ведь меня разумеешь?

Разумею, еще как разумею, скотина. Видал я таких «дружков», и немало. Паршивый расклад. У моего визави от пилюльки явно снесло крышу, а он и рад. Выводы из сложившейся ситуации следуют аховые — глумящийся вивисектор либо превратит рурга в бессловесную тварь, подчиненную воле мага, наденет на дракончика рабский ошейник и будет помыкать, либо грохнет и препарирует. Мрачный итог неудавшейся карьеры для крылатого ниндзюки. Да, я смирился со сменой облика, даже научился видеть в этом определенные плюсы — всегда мечтал получить крылья! Да, я в некотором роде вжился в роль домашнего питомца. Но я никогда и ни за какие коврижки не буду рабом. Лучше скопытиться стоя, чем жить на коленях. Не на того напал, господин маг. Как там сказал Спартак? «Рабы не мы, мы не рабы!» Я могу заблуждаться или ошибаться с авторством, оно вроде как приписывается Спартаку. Наш человек,