– Мы тебе немало привозили, – с некоторой обидой напомнил мастер. – И головы, и трупы – когда получалось. Куда ж ещё-то регулярнее?

– Привозили, совершенно точно! – кивнул алхимик. – И, дружище, если б не те cadaveribus, ничего сегодня у меня бы не вышло. Но требуется больше, куда больше. – Он мечтательно закатил глаза. – Или… есть тут у меня одна мыслишка…

– С мыслишками потом, – сумрачно осадил разгорячившегося мэтра мастер. – Нам надо отыскать магистра Скорре. Ты сказал, что поговорил с нужными людьми. И что же в итоге?

– В итоге? – поморщился Бонавентура, словно раздражаясь на необходимость возвращаться в скучную реальность. – В итоге я знаю, где он. Знаю точно. Смотри, – и он ловко раскрыл перед мастером искусно сделанный карманный атлас, с картами, напечатанными на тонком шёлке.

– Вот гляди. Он на севере, ты был прав, дружище. Вот Чайкина гора, вот Грибная Круча, самое дальнее селение народа половинчиков. Глухомань и дичь. Как эти малыши там очутились, что они там делают, Спаситель один, наверное, ведает. Впрочем, не важно. А важно лишь то, что магистр Скорре, наш добрый друг Вениамин – там.

– И что? – мрачно осведомился мастер. – Как это нам поможет? Голубиной почты туда нету.

– Нету, – кивнул толстяк. – Но зато старые имперские дороги всё ещё расчищаются. Даже на севере.

– Кем? – искренне удивился мастер. – Мы в Предславовом княжестве. На полночь отсюда – четыре свободных маркграфства, два баронства, два княжества поменьше, дальше – с полдюжины рыцарских феодов, а ещё дальше…

– Чёрный Лес.

– Чёрный Лес. Никогда не доводилось там работать. Вампирам там некого жрать.

– Ну, не совсем так. Свободного народа там хватает. Слыхал о лесовиках?

– Это кто от тягот и повинностей на север бежал и теперь вроде как «от чудищ Чёрного Леса нас защищает»?

– Они самые.

– Что-то не слыхать среди нас, охотников, чтобы там и впрямь оставались ещё какие-то чудовища.

– Они-то остались, только они тоже не дурни и из чащи не высовываются. – Алхимик наконец вспомнил о своём пиве, сделал добрый глоток. – Короче, селения есть и там. Немного этих деревень, но они есть. Управляются сами. Не нашлось ни одного не то что маркграфа, но даже и захудалого барона или княжича, что оторвал бы афедрон от стула и отправился туда основывать новые владения. Так что дорогу они таки содержат – иначе совсем бы одичали.

– Ну, хорошо. И что с того?

– А то, дружище, что мы уложим нашего раненого на носилки и в моём дилижансе отправимся прямиком туда.

Мастер открыл рот и снова закрыл.

Мэтр Бонавентура, довольный произведённым эффектом, прихлёбывал оставшееся пиво.

– Да-да. Это займёт у нас примерно две недели. У меня всё приготовлено – я так и ожидал, что придётся самим на север отправляться. Запасся. Инструменты, ингредиенты, снадобья, припасы. Трое моих людей – проверенные, труса не празднуют. Да одного из них ты знать должен – Ингвар, ходил с… с Джейкобом в своё время.

– Ингвар? – поразился мастер. – А чего ж прячется, лица не кажет?

– Стесняется, – усмехнулся Бонавентура. – Ученик твоего друга, которого наставник не взял в последний поход. А ученик-то, похоже, и не шибко хотел. Жизни искал… поспокойнее, скажем так. Вот и оказался у меня на службе. Но – слова худого не скажу. Честен, храбр, знает, с какого конца за меч браться…

– У тебя, мэтр, всё продумано, похоже, – покачал головой мастер.

– Конечно! Я же, как-никак, бакалавр алхимии и натурфилософии! – гордо объявил толстяк, со стуком ставя на стол пустую кружку. – Ну, собирайся. Завтра отправимся. Сегодня ещё отдохнем. Мне, проклятье, требуются тепло и ласка.

Мастер покачал головой и отвернулся.

– Что?! – удивился толстяк. – Просто я не ханжа и прямо говорю, когда мне чего-то хочется.

– Ну и говори, – буркнул мастер. – Мне-то зачем об этом знать?

– Товарищи в дороге должны знать, кто, где, с кем и зачем, – наставительно заметил толстяк. – Вот ты, к примеру, знал, с кем и где шалил твой ученик?

– Ни с кем он не шалил, старый ты… – Мастер сдержался в последний момент. – Он хотел стать охотником! И стал бы им! Если бы не эта гадюка, Морриган!

– И он не засматривался на красивых девчонок? – поднял бровь алхимик. – На твоём бы месте я задумался, дружище.

– О чём? Я тоже не засматриваюсь на девчонок.

– Если молодой и красивый парень не думает о девчонках, значит, он одержимый, – авторитетно заявил толстяк. – А одержимые долго не живут. Поверь моему опыту.